Три подруги и древнее зло

И именно это чувство, это едва контролируемое желание побить кого-нибудь, кого угодно, я старательно пыталась сдерживать регулярными физическими нагрузками и бессмысленной стрельбой.

– Её все равно найдут, – продолжил Лозовский, а я полезла в кейс за новым комплектом пуль. – Рано или поздно. И вот тогда она действительно может пострадать. Но если её приведу я, то есть шанс обойтись малой кровью.

– Ты думаешь, я не понимаю? – сжав кулаки, развернулась я к Димке. Но чтобы заглянуть ему в лицо пришлось бы приподняться на носочки, а в этой позе очень трудно выглядеть убедительно.

Поэтому пришлось говорить, обращаясь ему куда-то в область ключиц. – Я все прекрасно осознаю. Мне не пять лет и у меня нет умственных отклонений! Но я действительно не знаю, где она! Услышь меня, пожалуйста! Я – не – знаю! Может быть, она давно за границей! Сидит у бассейна в каком-нибудь Лос-Анджелесе и наслаждается мартини! Лично я бы так и сделала, окажись на её месте. Тем более, что у неё открыта долгосрочная рабочая виза в Америку. Тебе ли об этом не знать, ведь это же ты её босс?

– Я проверял, она не покидала страну, – сообщил Лозовский, как только я закрыла рот, чтобы перевести дух. – У меня свой информатор в пограничном контроле. Её фамилия не значится в списках.

– Хреновый, значит, у тебя информатор, – бросила я, отворачиваясь и направляясь к манекенам, чтобы заменить некоторых совсем изрешеченных на других, не таких потрепанных.

– Она могла выехать по чужим документам. Не думаю, что сейчас это проблема.

– Я уверен, что вы её прячете, – заявил Лозовский. – Ты и Ниса. Даже после всего, что она натворила, вы продолжаете её защищать.

Подхватив одного наиболее пострадавшего пластикового парня, я потащила его в угол, туда, где аккуратной грудой уже лежало несколько таких же с дырками во всех местах. Да, я не всегда хорошо стреляла.

Сбросив на пол свою ношу, я вздохнула, отряхнула руки от пыли и развернулась к Димке.

– Ты не сможешь долго скрывать правду, – с очень внушающими интонациями проговорил Лозовский, глядя на меня так, словно я в чем-то перед ним провинилась. Но долгов перед Лозовским у меня не имелось, ни материальных, ни моральных, а потому я придирчиво вздернула брови, пытаясь лицом показать, что думаю обо всем этом разговоре.