Такие разные взаимодействия

Мужчина словно вовсе не заметил перехода на другой уровень взаимодействия – не отнимая зубов от псевдо-сигары, он по обе стороны губ выдыхал субстанцию, похожую на нечто между дымом, паром и снегом, а сам напоминал сказочного дракона перед плевком огня. Тут он сделал несколько движений кистью по направлению к искрящимся клубам и искорки образовали фигуру, наполненную этой субстанцией. Фигура оказалась существом с крыльями: она вдруг ожила и чихнула чем-то, напоминающим радужные слюни, которые окропили влюблённых. Только тут представитель мужской ипостаси позволил себе улыбнуться, явив пространству информацию о том, что эмоции всё-таки доступны для проявления у этого индивида. И только тут девушка очнулась от своей миссионерской одержимости, осознав вмиг происходящее с ней безумство: её облик стал приобретать вид мультяшного персонажа, форма уменьшилась и всё тело, особенно голова, окрасилось в красный цвет, а из ушей пошёл дымок и из руки материализовался трезубец красного цвета. Раза в три теперь меньше, чем он, она стала колоть его в живот, но скорее можно было бы разбить автомобильное стекло кусочком ваты из ватной палочки, чем нанести ему какой-либо вред этим действом. Мужчина лениво разомкнул губы и сигара медленно стала подниматься вверх (да-да, прямо как в знаменитом земном фильме советского производства), а его лицо на несколько секунд превратилось в физиономию того самого персонажа, что отправил в полёт сигару в фильме. Оно – лицо – засмеялось таким же гнусным смехом довольного шкодника и трансмутировало обратно. Потом он поджал губы и с еле слышным звуком «ПФФФ...» слегка выдохнул. От этого лёгкого пшика мультяшка вмиг отлетела к потолку, хотя не совсем понятно, был ли это потолок, так как их пространство было ограничено овальной формой материи. Достигнув тверди, мультяшка распласталась по ней, словно лопнувший шарик с краской. Но не прошло и нескольких мгновений, как эта «краска» устремилась обратно, на лету превращаясь в огромную чёрную разъярённую птицу. Нависнув над ним и закрыв множеством чёрных, как смоль, крыльев, она стала шипеть и порываться – то ли клюнуть, то ли укусить, – но в последний момент передумывала. Кончики губ мужчины слегка подёрнулись, вскрывая смесь самодовольства и превосходства.

Но вдруг что-то заставило его скинуть с себя налёт напыщенности и непревзойдённого величия.