Проданная

– А потом заметил её испуганный взгляд, и Диаре показалась, что она увидела лёгкую ухмылку, тронувшую губы. – Я не отравлю. Будет не так уныло.

Она не могла объяснить самой себе, почему взяла из рук травника склянку и поднесла к губам. Она пахла так… так восхитительно! Что-то из детства. Мёд, малина, мята, земляника. И на вкус, как чай, просто чай из тех, которые заваривала матушка. Диара вздохнула и едва заметно улыбнулась. Тьма, стянувшая сердце как капканом отпустила. Всё будет хорошо. И Эдмон обязательно приедет за ней и заберёт с собой.

Ей почудилось, или она услышала едва заметный вздох?

Но подумать о том, что только что произошло, она не успела. В дверь постучали и робко, бочком втиснулся какой-то полный неопрятный горожанин. От него разило луком и перегаром, да так, что она даже поморщилась.

- Господин Эурелиус, мне это… ну лекварство, - с трудом выговорил сложное слово посетитель.

- От чего? – Сухо спросил травник.

- Голова у меня болит пятый день.

- Пить надо меньше.

- Ага, ага, точно так, - покивал горожанин. – Так энто, вы дадите мне лекварство?

- Здесь снадобье от похмелья, - почти неуловимым жестом показал травник на одну из многочисленных полок. Диара поняла, что это говорится для неё. Когда горожанин ушёл, расплатившись за снадобье, она добросовестно записала в тетрадь, что господин Эурелиус продал и за сколько.

Следующие несколько часов (а посетителей принимали до четырёх часов вечера) она едва успевала записывать. Народу было много с самыми простыми заболеваниями, вроде болезни руки, ноги или головы. Травник с невозмутимым видом отдавал им снадобья и получал деньги.

Под конец приёмного дня, около четырёх часов (по старым большим часам, висевшим в зале над столом), пришёл один странный посетитель.

- Господин Эурелиус, мне нужно поговорить с вами наедине.

- Говорите, - травник был немногословен, но он не сделал Диаре ни одного жеста, который можно было бы расценить, как то, что он её прогоняет. Поэтому она осталась, преспокойно сидеть на своём стуле. Хотя она бы с удовольствием отправилась в столовую, например. Есть хотелось просто неимоверно.

- Эм… - Помялся мужчина, потом всё-таки продолжил. – Понимаете, мне нужно особое снадобье, такое, чтобы забыться.

Диара только сейчас разглядела глубокие морщины на лице мужчины и мешки под глазами. Видимо, какое-то горе мучило его. Травник молчал, словно что-то взвешивал, потом ответил:

- Простите, я не работаю с дурман-травой.