Эгоист

Эгоист

Пан Борик

Падение героя щита

Это случилось поздним вечером, в месте не нанесенном на карте; оно было забыто исследователями, а небольшой перелесок прятал его от докучливых взглядов путешественников. Под навесом скалы находился небольшой домик, слишком обветшалый, чтобы в нём кто бы то ни было проживал. Стены там давно потрескались, половицы провалились, а крыша приобрела дыры. Однако там и правда ютилась жизнь, в лице пожилой пары, содержащей небольшой огород. Они уже несколько лет не встречали путников, но в тот вечер к ним нежданно-негаданно нагрянули гости.

В тот час, когда пожилая чета готовилась ко сну, старик услыхал голоса, доносящиеся с улицы. Он прильнул к окну, но в это время года рано темнеет, а потому ничего, кроме сумрака, им обнаружено не было.

Бабка, следует заметить на одно ухо глухая, поинтересовалась, отчего тот аки чёрт подпрыгнул, да за колун взялся.

— Разбойники! Пришли по нашу душу! Пришли тебе говорю!

Старец открыл дверь, но вместо ганзы головорезов обнаружил двух особ, старательно тянущих молодого человека, с видом мертвеца, под руки. Его бледное лицо клевало грудь, некогда бронированный нагрудник был весь во вмятинах, ноги тащились по земле, а лоб покрылся слоем запекшейся крови; некогда щит, висящий на запястье, стал подобием гнутого железа.

— Ох, какой ужас! — воскликнула бабка и толкая своего ворчуна, жестами приказала внести раненого.

Они не стали спрашивать кем являются прибывшие, откуда путь держат и что случилось; каждая секунда промедления могла разорвать эфемерную нить, что связывает умирающего с этим миром. Наспех наполнили глиняный горшочек водой, принесли тряпки. Тем временем девушки расположили юношу посреди хаты и стали сдирать с него части брони. Именно сдирать, потому как прыть, с которой они отстёгивали застёжки, развязывали узлы, нельзя назвать никак иначе. Вскоре юноша был оголён и раны его предстали перед взором собравшихся.

Невообразимый ужас отразился на лицах четвёрки. То, с чем они столкнулись, не поддавалось описанию и походило на кошмары врачевателей. Тело раненого с головы до пят было покрыто резаными ранами разной величины, из большинства всё ещё сочилась кровь.

— Остановить кровь, остановить кровь, остановить кровь... — шептала про себя одна из девушек, та что с волосами цвета каштан и на две головы выше своей маленькой помощницы.