Наследие снов

Это ваш натуральный цвет? – я озадачилась еще больше. При чём тут вообще цвет моих волос? – Понимаете, это очень важно для меня – ваш цвет волос. Он натуральный?

- Да, цвет естественный. Я не крашу волосы.

Глупая какая-то тема для разговора.

– А что? – я перестала двигаться вслед за ним по кровати и замерла, ожидая ответа.

- Дело в том, кэрита, что мужчины моей семьи всегда женились на женщинах с рыжими волосами – у нашего клана древнее наследие. Радульф – означает «волк», а все члены нашего клана – волки, суровые и жестокие.

И выдержать волка сможет лишь настоящая рыжая женщина. Вот такая странная и непонятная легенда. Ваш цвет волос мне подходит, Фаэ. Хотите стать моей женой? – Эмонитас был задумчив, и светлые глаза изучали меня. Я почувствовала себя на смотринах, где жених приценивается – можно брать эту женщину в жёны, или стоит ещё поискать? Вдруг попадётся здоровее и умнее?

Я смутилась, отсела на противоположную от Эмонитаса сторону кровати, и внезапно для себя заплакала.

Слёзы были обжигающими и крупными. Видимо, от стресса, усталости, или всего вместе взятого.

Какая ты стала нежная, Уна Фаэ! Ну неужели ты на самом деле до сих пор веришь, что мужчина может быть именно таким, как тебе кажется?

- Хватит надо мной издеваться, Радульф Эмонитас! Вы – просто невероятно бесчеловечное существо. Вы насмехались надо мной двое суток и продолжаете все больше усугублять ситуацию. Мне было важно это интервью, а теперь уже и это не имеет значения.

– Рыдания сотрясали меня. Радульф внезапно обнял меня за плечи, очень нежно и, взяв в ладони моё лицо, прошептал:

- Глупая ты. Я предлагаю тебе себя как мужа. Неужели я настолько плох? – голос был мягким и заискивающим, и я затряслась в рыданиях ещё сильнее.

- Вы? Да вы великолепный! Вы красивый, и умный, и смелый, и мужественный, и богатый, и известный, - я осеклась. Достала из заднего кармана джинсов носовой платок, вытерла мокрый от слез нос и продолжила: - Да у вас куча достоинств в отличие от меня – я просто Уна! Я ничего не добилась, у меня нет своего дела, и даже работу в журнале, похоже, я потеряла из-за вас, такого распрекрасного! – на последней фразе я даже немного взвыла от отчаяния.

- Тогда в чем же дело, Уна? – он сказал это с какой-то горечью в голосе. – Тебя так сильно прельщает вся эта показуха, что ты не видишь за ней меня, да?

Я внезапно умолкла и посмотрела на него.