В Бездонном море тысяча ночей

– На мигир, Аруог, Аала Унаг им Арагерр ро унагиу, – прорычал мужчина с подносом, повернувшись к похитителю, и тот подплыл к Диане совсем близко и встал напротив неё.

Жрец ловким движением разрезал запястье на руке похитителя и проделал то же самое с запястьем Дианы – она дёрнулась и вскрикнула от боли. Хлынувшая из ран кровь облаком разошлась по воде.

С подноса, как по волшебству, в воду поднялся пузырёк с жёлтой жидкостью и оказался в руках жреца. Тот без промедления открыл крышку и перевернул сосуд как раз между Дианой и её похитителем. К красному цвету крови примешался жёлтый.

Проскрипев что-то непонятное на подводном языке, жрец взмахнул рукой, и вода ожила, закрутилась, собрала их кровь и вылитую между ними жидкость, формируя нечто похожее на жгут. Мгновение – и концы этого жгута устремились к запястьям Дианы и стоявшего напротив похитителя. Как только жидкость коснулась раны, их притянуло друг к другу, и странный жар начал подниматься от раненой руки выше к локтю, затем к плечу, растекаясь по телу.

Похититель зачем-то прижал свой лоб к её, и когда жрец снова заговорил, его речь вместо бессмысленно рычащего скрипа обрела смысл:

– Да благословит Океан этот союз, предначертанный Дикой луной, дабы в будущие подводные поколения влилась новая кровь. Да скрепят этот союз нерушимые узы, как только последняя тысячная луна померкнет, уступая место солнцу. Тогда дева эта навеки станет одною из нас и пребудет таковою до тех пор, пока её супруг не превратится в морскую пену и волны.

Когда жрец замолчал, похититель торопливо отстранился, будто торопясь отделаться от назойливого попутчика. Диана заворожённо смотрела то на него, то на жреца, пока пазл окончательно не сложился у неё в голове. Это она была той самой девой, которой суждено остаться навеки под толщей воды, а чудовище рядом – это не кто иной, как её супруг. Её украли и насильно выдали замуж, обрекая на вечные страдания в этом тёмном и далёком от суши месте.

Жар, охвативший её тело ещё во время обряда, усилился, вызывая головокружение. Делая жадные вдохи и пытаясь прогнать нахлынувшую на неё дремоту, Диана оставалась в сознании, когда старцы развязывали верёвки на её ногах и запястьях. Но как только её положили на носилки, мир закружился и уплыл, уступая место тревожным сновидениям.

Ночь вторая

Первый свой день и первую ночь в подводном мире Диана провела в бреду. Она то просыпалась, беззвучно умоляя кого-то о помощи, то снова погружалась в тревожный и чуткий сон.