Блудная дочь Ийю

Блудная дочь Ийю

Энн Нонимова

Глава первая, в которой героиня нечаянно открывает шкаф, но вместо Нарнии обнаруживает в нём скелеты.

Мне снился сон. Белое пространство без конца и края, слепящее солнце и смуглый, черноволосый мужчина, который не давал мне отвести взгляд. «Я люблю тебя. Обещаю: чтобы ни случилось, я всегда буду любить тебя. Ты – самое дорогое, что у меня есть». И я, та самая, во сне, знала, что люблю его без памяти, и эта любовь взаимна.

Проснувшись в слезах и еще долго лежала, давясь всхлипами. Я так давно не видела «Этот сон», что почти забыла его. Почти. Стоило ему вернуться, как я вспомнила все мельчайшие его детали. От непокорных прядей, падавших мужчине на лицо, и досаждавших ему, до блика в его маленькой сережке, от горячего ветра, касавшегося моего лица, до моих обветренных губ. Я с горечью призналась сама себе, что мужчина из сна совсем не похож на Эстебана. Вернее, это Эстебан Бланкес едва похож на мужчину из сна, как копия, сделанная студентом, походит на оригинал картины известного мастера. «Копия, сделанная фломастером» - Грустно улыбнулась я своим мыслям – «Одним. Коричневым». Надо было встать, умыться, собрать свои немногочисленные пожитки и решить, что делать дальше, но сил не было. Все, чего мне хотелось, это накрыть голову подушкой, как в детстве, и исчезнуть для всего мира. «Чик-трак, я в домике». Так, словно меня и не было. Так, словно вчера я, Мария Тереза Консепьсьон Гомез Саезар, не оказалась героиней затасканного и не слишком смешного анекдота «Муж вернулся из командировки раньше времени» в роли того самого недотепы-мужа.

«А ведь я вляпалась в эти отношения из-за моего дурацкого сна!» - я в сердцах ударила по подушке кулаком и тут же устыдилась и собственной выходки, и глупой попытки самооправдания: врать самой себе последнее дело. Нет, конечно, то, что при первой нашей встрече я поразилась невероятному внешнему сходству Эстебана с мужчиной из моего сна, и решила, что он –тот самый, отрицать глупо. Но потом? Кто мешал мне присмотреться к нему внимательней, снять розовые очки и прислушаться к тревожным звоночкам, которые все больше становились похожи на сирену патруля галаполиса, мчащегося на срочный вызов? Кто мешал мне раньше заметить недомолвки подруг и неловкие паузы в разговорах? Кто, кроме меня самой, смог бы сделать меня глупой гусыней так качественно?Помедлив, я всё-таки вытащила голову из-под подушки и заставила себя сесть. Пора было начинать новый день. Или новую жизнь.