Эмброуз Фрайзер

Ее хрупкие плечи затряслись, но продолжила:

– Я не могу идти дальше. Прости, что поступаю именно так, но иначе никак. Умоляю, Бетри, спрячь его от посторонних глаз. Эмброуз не должен был видеть всего этого кошмара, особенно в такой день, как сегодня.

Казалось, все крики затихли, и остались только они. Аделисия беззвучно рыдала, целуя белую макушку ребенка, испачканную, в грязи и свежей крови. Она последний раз полностью осмотрела его, вытирая длинным рукавом своего белого платья кровь со щеки. Бетринна безмолвно протянула руки, забирая Эмброуза.

– Я люблю тебя, мой маленький принц, – произнесла она, погладив ушко.

Только теперь Эмброуз заплакал, так же тихо, как и его мать. Он не понимал, что творится вокруг него. Почему все кричат, почему перерезают друг другу глотки, и, самое главное, почему мать в слезах сейчас убегает от него. Ее худая фигура в длинном теплом платье ярко выделялась на фоне красных огней с центральной площади. Казалось, что она вернется в эту же секунду, но этого не произошло. Ни сегодня, ни завтра, ни через неделю и ни через год. Никогда.

Бетринна стояла на месте, не шевелясь, пока ее не окликнули. Это был один из молодых солдат. Не церемонясь, он положил руки на плечи женщины, после чего повел в сторону дворца обходными путями. Сердце Бетринны колотилось по грудной клетке и слезы просились наружу, но она всеми силами старалась овладеть своими эмоциями. Обнимая ребенка, генерал мысленно пообещала своей горячо любимой подруге защищать Эмброуза Фрайзера ценой своей жизни.

Сам Эмброуз годами копил ненависть и поклялся, что найдет того, кто виновен в смертях невинных эльфов, не повидавших прелести жизни.

Фоглиум – там, где растет ярость.

Глава 1

Пожелтевшие поля и лесные чащи уже давно были покрыты обильным слоем снега из-за нагрянувшей зимы. Самое ненавистное время, думал каждый год Эмброуз не только из-за болезненных воспоминаний, но и других весомых причин. Например, сейчас, когда эльф совершал очередную вылазку за город, белоснежные хлопья несколько увеличились в количестве, завалив и без того труднопроходимую часть дорог, сделав ее еще более неприступной. Мороз любил пробираться под ворот черной водолазки, щипая кожу своей прохладой, от чего тело охватывал озноб. Вся одежда в течение дня была облеплена комьями снега, становясь влажной. За всем этим тихо следовали болезни, валившие с ног буквально каждого, не щадя. Но благодаря всему этому Эмброуз понимал, что он живой и непрерывно дышит.