Цвета Красок

В них есть секреты, позволяющие быстро переходить из одной в другую, не возвращаясь при этом в реальность. Понимаешь?

Она кивнула. На самом деле она ничего не понимала, но вроде бы это не звучало как нечто опасное. Маргарита представляла, что в первый день будет разбираться с пылью или розервайном, а не вот это вот всё. Будто ей больше всех надо. Девушка вспомнила про обещанное ей жалование в сотню шверпунктов, набрала в маленькую грудь воздуха, словно собираясь погрузиться в пучину, и сделала прыжок веры за совокотом.

Виртуальные миры ощущались абсолютно реальными, но стоило перейти из одного в другой как в голову задним числом сразу приходило множество неточностей и шероховатостей, выдающих иллюзию. Будто ты пробуждался ото сна и дивился тому, как вообще мог верить в реальность того, что видел ещё минуту назад.

Сначала Маргарита и Пэнз прошлись под палящим солнцем по пёстрому восточному базару со странными темнокожими людьми. Они зашли в случайную дверь и оказались на палубе корабля посреди бушующего океана.

Маргарита заворчала, поняв, насколько вымокла, но одежда мгновенно вернулась в прежнее состояние в другой картине — страшном, тёмном лесу с блуждающими огнями. Благо, они с Пэнзом вскоре заглянули под неприглядную корягу и…

Следующая картина представляла собой сочные зеленеющие холмы на фоне заснеженных гор и сказочно-уютную деревушку неподалёку. На холме со старым колодцем пастушка возилась со стайкой овец.

— О, нет, это же её картина, точно… — недовольно буркнул Пэнз и чуть «просел» в воздухе, будто на него навалилась ноша.

— Её?

— Ну да, ну да. Магнум опусши.

— Я не понимаю.

— Это персонаж, которого мастер старательно дорисовывает и перерисовывает уже пару лет. Тренируется на ней в написании портретов. Он специально даёт ей таблетки, чтобы та продолжала развиваться, а не жила одним днём и одной установкой как другие персонажи картин.

— Подожди, так она что, как голем?

— Скорее элементал, принадлежащий к колледжам заклинаний менталистики и фантасмагории, если ударяться во всю научную талмудистику.

— И он даёт ей есть деньги? Как обычному человеку?

— Ага. Шверпункты. Без них её тело и память просто развеялись бы со временем, перезапустилась и вернулась в исходное состояние… Хотя надо сказать, её исходное состояние было простым и милым.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что у овечек, пасущихся на холме, золотистый мех.