Не горюй о сердце — я скую другое

Не горюй о сердце — я скую другое

Каролина Лирийская

1. Стрела с белым оперением

В лесу гулко отдавались голоса. Птичий зык и свист умолкал, оттенялся громким взлаиванием охотничьих псов, стлавшихся по земле, чуть влажной после недавнего дождя. Капелью с листьев проливалась сохранившаяся влага. Где-то впереди страшно заломило ветки, словно некто большой пробирался через валежник, отряхиваясь.

Марья пригнулась к гриве коня, чтобы орешник не исхлестал ее по разрумяненным щекам. Почувствовала, как напряглось, заходило сильное тело Сивки, когда тот единым движением перемахнул через поваленный ствол мощного дерева, раскорячившего корни. Где-то позади разлетелось пронзительное ржание, спину ей язвили окрики свиты, пущенной следить за Марьей и не допускать ее до глупостей. Но она не придержала разгоряченного коня, а задрала голову, сквозь узорочье сомкнутых крон видя просветы синего неба, и взвизгнула по-ведьмински, ликуя и радуясь.

Умный, верный Сивка лихо промчался по лесу, минуя заскорузлые пни и неожиданные прогалины, поломавшие бы ноги любому другому скакуну. Вверив себя ему, Марья гибко выпрямилась, наложила стрелу на нетерпеливо дрожащую тетиву лука. Сердце глухо ухало, стан сводило от нетерпения. Где-то там, за густым кустарником, песья свора загоняла молодого олешка, нетерпеливо кусая у копыт и заставляя гарцевать и мотать головкой. Затаив дыхание, Марья прицелилась, метя в тонкую шею, медлила — а псы все танцевали, точно лисицы. Она не хотела промахнуться…

Громкий волчий вой наполнил лес. Переливчатый, пронзительный — он полностью затопил уши и заставил дернуть рукой. Стрела ушла в кусты, прошила пышную зеленую листву и затерялась где-то. Пользуясь тем, что свора тоже притихла, зачарованная этим мощным долгим звуком, олень рванулся из последних сил и выдрался из окружения. Марья с досады послала ему вслед еще две стрелы одну за другой, но лишь увидела вихляющий круп и подергивающийся хвостик…

Она поворотила Сивку, оглянулась, привставая в стременах, чтобы понять, откуда прогудел вой. Должно быть, с подветренной стороны, раз так разнесся. Там, над деревьями, еще вились стаи птиц, тревожно хлопавшие крыльями. Она была на самой границе леса — стало тревожно, она оглянулась, вслушиваясь в шелест крон. Марья пришпорила коня, заложила пальцы в рот, оглашая примолкший лес свистом, зовя собак за собой.

Волнительное чувство не покидало Марью, пока она скакала к самому Пограничью, наблюдая, как расступаются, мельчают деревья.