Последний из рода Тсурэ

Имена двенадцати великих семей, в том числе императорской, Наятэ знала наизусть, среди них было и имя Тсурэ, но она не помнила, чтобы слышала эту фамилию вне стен пансионата, где заучивали историю Империи и ее высшей аристократии. Покопавшись в памяти, Наятэ вспомнила – когда-то Тсурэ были личной гвардией императора, но с той поры уже много воды утекло. И сейчас о них нигде не слышно.

Вот только это не делает семью Тсурэ менее аристократичной. Пусть это имя не на слуху, но Тсурэ все равно остаются одной из великих семей.

Даже куратор, осведомленный о том, кто именно будет учиться в Академии, на какое-то время словно подвис после того, как прозвучало это имя. Но быстро опомнился, приветливо улыбнулся и лично поздоровался с юношей:

- Добро пожаловать в Академию, господин Тсурэ. Искренне надеюсь, что Вам у нас понравится, - и, дождавшись величественного кивка в ответ, с плохо скрытым облегчением обратился к остальным студентам: - Продолжим. Кто у нас следующий?

Представление продолжилось своим чередом, а Наятэ задумчиво размышляла о необычном поведении куратора. Вся высшая знать, включая императорский род, обучалась в этой Академии, так откуда же взялся подобный пиетет в отношении наследника пусть великой, но явно не самой могущественной семьи? Тем более, что буквально в прошлом году из Академии выпустилось как минимум двое представителей высшей знати, так что служащие должны смотреть на Данэла Тсурэ равнодушно. А куратор так взволнован. Но объяснить подобное поведение Наятэ не смогла, а потому решила не обращать внимания. Ведь как бы то ни было, а оказаться на одном курсе со столь высокой знатью - да при том, что этот юноша еще и столь безупречно красив – настоящая удача! И Наятэ с трудом удержалась от желания вытащить связник* и немедленно рассказать обо всем этом любимой подружке Каттаи. Почти с завистью теперь посматривала она по сторонам, наблюдая, как обмениваются впечатлениями ее сокурсники, и впервые пожалела, что не успела еще обзавестись знакомыми среди них. Впрочем, она прекрасно понимала, как непросто ей будет с этим. Едва ли золотые девочки и мальчики загорятся желанием заводить знакомство с ней – безызвестной простолюдинкой. Ведь никто не в курсе, чьей дочерью она является – фамилия у нее мамина, а маму больше знают под псевдонимом. Конечно, родители отнюдь не запретили ей объяснять, кто она, но где в таких условиях найти любопытных, которые пожелают выслушать ее историю? Насколько же проще было в пансионате, где все друг о друге всё знали.