Ведьмы с Броккена

И вот тут Хильда начала понимать, что это, практически, то самое место, где они сейчас живут. Линия морского прибоя проходила недалеко от русла современного ручья, а вот там, где стояла деревня, плескалось море. И ещё: солнце вставало с другой стороны. При этой последней мысли тёплая волна, окутывавшая тело Хильды в этом путешествии, исчезла, и она вернулась в свой мир, где уже наступал час рассвета.

Девушка встала, поблагодарила камень и, накинув одежду, отправилась домой.

Желая самостоятельно докопаться до природы продемонстрированного камнем миража, Хильда решила до времени ничего не спрашивать у бабушки.

Хотя, разумеется, это был не мираж, а состояние бытия, древний мир, пребывавший в реальности в очень далёкоё от сегодняшних дней время. Столь невообразимо далёкое, что девушка с трудом представляла его истинное положение относительно современной эпохи. Но одно Хильда знала точно: та эпоха, где она побывала, не была временем рождения камня.

Завидев возвращавшуюся Хильду, бабушка поняла, что ночной поход внучки был удачен.

– Вижу, ты его разговорила, – сказала ведьма

– Камень мне кое-что показал, – согласилась девушка. – Теперь я буду ходить к нему каждую ночь.

Дни наступившего лета мелькали теперь один за другим с невероятной быстротой. Проводя весь день в хлопотах и практическом обучении ремеслу ведьмы, поздним вечером Хильда уходила на вершину горы и оставалась там до рассвета.

Проводя на камне все ночи напролёт, Хильда уже забыла, когда спала по-настоящему, но не чувствовала из-за этого и малейшего утомления.

Скорее наоборот, ночные перемещения в пространстве, заменявшие сон, так напитывали её энергией, давали такую силу, что тело Хильды буквально звенело от переполнявших его токов. Теперь она уже самостоятельно проводила лечебные сеансы, часто излечивала людей простым прикосновением руки.

Да что там сон. Сон не стоил и сотой доли тех сюрпризов, того уровня знаний, что получала Хильда, с каждым днём всё более и более расширявшая границы как своего высшего сознания, так и просто умственного восприятия.

Для неё уже стало само собой разумеющимся вполне реально переноситься в тот мир, который был сначала представлен ей лишь в виде картин. Она словно раздваивалась, одновременно находясь в своём времени и ступая по земле давно минувших эпох.

Камень вёл Хильду по прошедшему времени неравномерно. Он то отступал назад, то вновь возвращался к исходной точке, с которой начались эти путешествия в прошлое.