Притворись моей кицунэ

Вскрикнув, девушка упала лицом вперед, прямо в эти сухие, безжизненные узкие листья.

— Господин, подождите, это может быть опасно! — где-то неподалеку раздался мужской голос.

— Ты сомневаешься в моем искусстве владения мечом?

— Разумеется нет, мой господин, но я должен вас защищать.

— Но не от зверья же на охоте! Посмотрим… Как? Женщина?

Кто-то слегка развернул Лину к себе, с ее головы слетела плетеная шляпа, а затуманенные болью глаза встретились с изумленным взглядом молодого мужчины.

— Я поймал кицунэ! Быстрее, несите веревки! — рука мужчины непроизвольно сдавила раненое плечо и, вскрикнув, Лина провалилась в спасительную темноту.

— Мой господин, отойдите, демоница может быть опасна. — рядом бесшумно возник воин.

— Она без сознания, дай веревку.

— Эта обманщица может притворяться, мой господин. Думаете, она случайно забралась в лес, где вы часто охотитесь? — склонился над раненной еще один мужчина.

— Я сам свяжу ее! Но вы можете держать мечи наготове.

Молодому императору не хотелось, чтобы кто-то еще был причастен к его удивительной добыче. Он жадно разглядывал лежащую перед собой девушку с необычными рыжими волосами, цвета лисьего хвоста, и глазами цвета молодой зелени, в которые он успел заглянуть, прежде чем демоница потеряла сознание. Ничего удивительного, ведь стрела запущенная самим императором обладает могучей силой, даже лукавая соблазнительница не смогла выстоять.

Акихико обломал древко стрелы, после чего стал старательно связывать пленницу.

— Подготовьте носилки, чего застыли? — обратился он к своим спутникам.

Те вздрогнули, словно опомнившись от глубокого задумья, и принялись рубить бамбуковые стебли. Вскоре, маленький отряд с необычной ношей, уже спешил к императорскому дворцу.

Восхитительный, дразнящий запах пищи проник в темноту ее сознания и стал манить за собой. Устоять или отмахнуться от него было невозможно, голод проснулся и потянулся за запахом, отгоняя прочь такое приятное забытье. Лина с трудом подняла отяжелевшие веки.

— Рука господина тяжела, одной стрелой он может завалить оленя, тебе повезло, что ты осталась жива. Но рана глубока, не шевелись, чтобы не сбить повязку, — раздался голос откуда-то сбоку.

Лина повернула голову, пытаясь разглядеть мужчину, сидящего у ее ног. В комнате горела всего одна свеча, как раз на столике, где стояли плошки с такой восхитительно пахнущей едой, и эта картина притягивала взгляд девушки куда больше, чем спрятавшийся в тенях собеседник.