Ягода-рябинка

Поднимаю глаза, в лицо смотрю открыто, знаю, что не по нраву. — Ведьма глупая, на ворожбе да на травках одержимая. Не пара мы друг другу.

— Но я...

— Истинно говорю тебе, дракон. Не пара я твоя. — Делаю пару выдохов — вдохов и продолжаю спокойнее. — Хорош ты собой, дракон, да только в другом мире ждет тебя суженная, судьбою завещанная. С судьбой спорить, что против ветра парить.

Заострились скулы на хищном лице. Бросил мужчина взгляд внимательный на фигурку ладную, на волосы пшеничные. Прищелкнул языком и исчез.

— Ловко ты его. — Мяун потерся о юбки, едва не сбив с ног.

— Да ну его. — Я смотрю, как исчезает в руках черный шарик, будто едким дымом испаряется. — Такие как он только о себе и думают. Преследуют да не отступают — не потому что любят, а потому что гордыня берет.

— Не пожалеешь?

— Нет. — Решительно отряхиваю пепел с ладоней. — Ни учиться не даст, ни ворожить. Закроет в башне северной, окружит ветрами холодными, да любовью обжигающей. А мне того не надобно.

— Еще одного или перерыв? — Прищуренные желтые глаза Мяуна сверкают хитро, будто проказу задумал. Спросить не успеваю, беру зеленый, как сочная листва, шар.

— Еще! Закончим и забудем. — Шарик холодит пальцы легким касанием. — Ох! — Сорвалось с губ.

Всматриваюсь в фигуру тонкую, что проступила в зеркале. Тени ее как продолжение корней. Покров на ней — переплетение полевых трав. На оголенных запястьях и лодыжках — вязь замысловатая, листьями украшенная. И не поймешь сразу: где ветви кончились, а где украшения. Волосы отливают золотом, струятся, стекают волной по плечам. Уши длинные, лицо утонченное. Да только глаза холодны — светлые, ледяные, будто ручей горный.

На меня эльф не взглянул, отчего хотелось коснуться зеркала, самой привлечь внимание. Сглотнула. Коварен обряд ведьмовской. Издревле проверяет девушек на истинные желания, испытывает.

— Здравствуй, правитель лесной. — Заговорила первой.

Холодные глаза лишь скользнули мимо равнодушно. Прекрасное безразличие. Давлю желание показать себя, что-то доказать — кому? зачем? — резко встряхиваю головой. Коса тяжелая, крученая, так и норовит распасться, но нет, удержалась.

— Рада, что заглянул ты на огонек, да только гостей важных не ждала я, не готовилась. Уж не обессудь.

Взгляд светлых глаз наконец-то остановился на мне, словно душу в родниковую воду окунули.

Мяун зашипел за спиной. Отвлеклась, обернулась. Топорщились на рыжей мордочке усы, ну, не дать ни взять, генеральские.