Проклятие красного нефрита

Когда в деревне получили хорошие новости о моем поступлении, то Юнь сразу же засобиралась ко мне. И лишь с большим трудом ее уговорили не торопиться. А почти на половине пути до столицы, повозка отца попала под ураганный ветер и сильнейший дождь, от чего Юнь сильно заболела. Было принято решение вернуться в деревню. Но и это не помогло. Ни редкие травы, ни обширные лекарские познания отца, не могли исцелить ее. И Юнь медленно угасала. Ни шаманы, ни странствующие лекари, никто не мог справиться с болезнью, что поглощала мою любимую.

И в тот день, когда я получил известие, на закате, вместе с последним лучами солнца, укрывшимися за горизонтом, ушла и Юнь. Я почувствовал это всем своим сердцем, выронив тогда из рук керамическую чашу, наполненную чаем. Мысль о том, что ее больше нет, отчетливо пронзила мой разум и осела там раскаленным прутом.

Не дожидаясь утра, не ставя никого в известность, наплевав на учебу, собрав немного еды и купив первую попавшуюся лошадь, я помчался в деревню.

Но когда я туда прибыл, я не обнаружил ничего кроме тлеющих руин…

Спрыгнув с порядком загнанной лошади, я рванул к аптеке, на месте которой было такое же, как и везде тлеющее пепелище.

Ноги подкосились сами собой, слезы застилали глаза, а рой вопросов об Отце, Матери, о Юнь, беспрерывно крутился в моей голове.

Но тогда, выяснить что же на самом деле здесь произошло, мне было не суждено. Холодная сталь острого клинка проткнула мое сердце вонзившись в меня со спины. Последнее что я видел это ярко-красный нефритовый осколок под тлеющей деревяшкой, оставшейся от еще недавно родного дома.

Тогда я умер впервые…

Часть 1. Глава 2. Пробуждение воспоминаний.

Глава 2. Пробуждение воспоминаний.

Вдох-выдох, вдох-выдох.

…

Самой короткой из всех моих жизней, была жизнь бабочки. Помню, тогда я расправил свои только что окрепшие крылья и, подчинившись воздушному потоку, отправился в свой первый полет.

Она сидела на лугу и среди цветов читала книгу. Ее белокурые локоны, цветом словно мягкий песчаный берег океана, игриво развевались на ветру.

Я до сих пор в памяти ощущаю тот всепоглощающий аромат жасмина. Исходящий от нее и обволакивающий тонкой вуалью, так пленительно манящей присесть на ее обнаженное плечо.

Нет, она совсем не была похожа на Юнь. Большие голубые глаза, смуглая от загара кожа, острые, но изящные черты лица, отчетливо выступающие ключицы. Она даже не была похожа на ту богиню. Но все равно в ней было что-то влекущее. Что-то по-особому теплое и родное.