Миледи попаданка

– Ты знаешь моё имя! Ты звала! Ты поделилась силой! Нужна помощь? – громыхнуло над моей головой естественно я подняла глаза на звук, но заорать не успела, потому что прямо передо мной появилась Эосс.

– Что опять происходит? – гаркнула богиня.

***Интерлюдия***

Диви Зию смотрел как на ритуальном костре сгорает его оболочка… и память возвращалась к нему, разворачивая картины прошлого, как тугую скрутку полотна - нехотя, но неумолимо...

Было бы у него сейчас тело – он бы зарычал. Он бы бросился на своих палачей, чтобы впиться ногтями в их плоть, чтобы рвать зубами их глотки, но его, как отступника, приговорили к небытию.

Он никогда больше не сможет возродиться…

Сколько осталось его сознанию? Неделя? Ну, пусть на чистом упрямстве, две, а потом…

А за что? За то, что он отказался убивать своих друзей. Своих соратников. Своих собратьев по жизни и несчастью.

Кто эти люди – Диви не помнил. Вернее, не так! Он знал, что они есть. Они с малых лет были объединены в звезду. Их учили убивать и добывать информацию.

Они вместе прошли через десятки рейдов, о которых он помнил, и разделили не один пуд соли. Но сейчас он не помнил почему его звезда ушла на задание без него, почему он очнулся в коморке один…, зато, как только он очнулся, то получил приказ: «Зачистить звено, если на момент встречи «рейдеры» будут живы и, не дай хранители, здоровы». Его звено… Тех, с кем он побратался, с кем обменялся кровью и преломил хлеб…

Гильдия темных наемников умеет хранить свои секреты: на своих останках он видел аркан забвения…

Как бы он хотел отомстить своим бывшим учителям, но… Как это сотворить?

Неужели всех тех вихрастых парней, которых он помнит с детских лет, с которыми жил в одной келье, ждет то же? Самое смешное, что им постоянно внушали, что служить тьме – это не быть тьмой… Да вся его звезда, с честью бы отдала свои жизни на алтарь служения темной Хранительнице.

Но предать своих?

Именно тогда. Диви поймал себя на мысли, что ему противно от самого себя, потому что он на миг задумался как..

. пусть и не сразу тогда понял, что с ним случилось, но когда пришло осознание за какими «предателями» его посылают, то его ослепила вспышка боли. Было ощущение, что голова раскололась, а вместо того, чтобы затаиться и уйти на поиск соратников он с ненавистью бросился на своих бывших учителей.

Уже когда его связали и готовили к ритуалу, парень корил себя, ругая последними словами. Самыми мягкими были: «Я точно сошел с ума». А затем вместо боли пришла слабость и апатия.