Мой домовой Кузьма

В общем, он блины пек, да так у него получалось хорошо, тонкие, нежные, ароматные, у меня такие ни в жисть не получались.

– А в чем секрет? - не удержалась я, дегустируя уже третий.

– Какой секрет? Блины и блины… - удивился он, перекладывая очередной золотистый кружок на верх стопки из таких же.

– Ну как они у тебя такие тоненькие и вкусные получаются?

– Не знаю. Тебе не нравятся? Могу оладушек испечь в следующий раз, - предложил он.

– О, я с удовольствием попробую!

И он испек.

Да, вот это самое прекрасное утро началось с запаха свежеиспеченных оладушек.

– Завтра испечь? - спросил он, что дало мне возможность отказаться от столь заманчивой и не полезной привычки.

– Вкусно, очень. Но не стоит, я привыкла омлет по утрам есть. Сытости с него больше.

– Значит, не понравились, - решил он и исчез, недопеченная кастрюля теста укоризненно стояла у плиты.

Я, конечно, попыталась исправить ситуацию, но мои кулинарные шедевры оказались намного хуже, чем у домового. Оладушки внутри оставались сырыми, а снаружи уже начинали гореть. Посмотрев на это безобразие, я просто выключила плиту и ушла на работу в надежде, что к моему приходу Кузя решит эту проблему и перепечет тесто.

И не прогадала, домовой напек блинов и даже кастрюлю из-под теста вымыл. А я принесла домой большую охлажденную курицу и с чистой совестью положила ее в холодильник.

За ужином снова появился Кузя.

– Может, мы с тобой подружимся? - уточнила я.

– Это всегда можно, - улыбнулся он, - А ты птицу опять до последнего дня будешь держать, а потом в лед кинешь? - задал он вопрос.

– А что? Ну-у, если тебе не сложно, приготовь, я ведь только рада буду.

– Хорошо, - задумался он.

– О чем думы твои? - подыграла я, - неужели так плохо у меня, думаешь куда бы перебраться?

– Да нет. Вот думаю, что с птицей твоей делать. Суп, наверно, надо сварить и потом с мясом пирогов к супу напечь…

– А может, ты просто птицу запечешь в духовке?

– Так яблок нет, изюма нет, даже риса и того нет, чем я тебе ее нафарширую?

– Картошкой, а сверху уже натри солью там, специями…

– Покажешь завтра, - обдумав мои слова, выбрал Кузя.

В общем жизнь налаживалась. Я уже и забыла о расставании с Пашкой, из-за которого и проревела на скамейке в парке под ливнем, переходящим в снег, пару часов, после чего, собственно, и заболела.