Шаманка. Песнь воды

Его тёмные глаза тут же всё заметили и безучастно сидящую на толстой циновке дочку, и печальную, с опухшими, красными глазами жену.

- Она пришла, - одна-единственная фраза, сорвавшаяся с губ вождя, заставила Газису встрепенуться и вскочить на ноги одним гибким движением. Прижав тонкие кисти к груди, женщина с нескрываемой надеждой заглянула в любимое лицо супруга. - Пойдём, - кивнул он, шагнув к дочери. Бережно взяв малышку на руки, направился на выход.

***

Длинные, тонкие пальцы с сухой пергаментной кожей и острыми ногтями ловко перебирали разноцветные камушки и перья.

Морщинистые губы беззвучно шептали слова на никому не известном языке.

Вождь клана Наннури заворожённо смотрел на древнюю старуху-шаманку, обладавшую небывалой силой и умением предвидеть будущее, разгадывать загадки прошлого и читать душу любого разумного, что по глупости обратился к ней с вопросом. Впрочем, не только великий предводитель огромного селения замер в полной неподвижности, но и все остальные члены племени глядели на сгорбленную колдунью едва дыша.

Боясь лишним движением нарушить священный ритуал.

Тем временем шаманка, сидевшая на цветастом пледе, педантично разложенном на белоснежном песке, без отрыва следила за игрой алых язычков пламени в ярко горящем костре. Женщина, обряженная в меховую шапку, украшенную множеством загадочно мерцающих камушков с висящими нитями из драгоценных бусин вдоль лица, в зелёное бархатное платье с короткой кожаной жилеткой поверху, вызывала невольный трепет внутри у каждого присутствующего, а виднеющиеся из-под длинного подола босые ноги намекали - ведьме вовсе не холодно, и вся одежда, надетая на неё - всего лишь атрибуты, показывающие её высочайший статус в сети оазисных сообществ, в частности среди жителей клана Наннури.

Горн был мудрым и терпеливым вождём, но в этот раз ворожба старухи Енини затянулась на несколько часов и он уже готов был вмешаться, когда колдунья, вскинув руки вверх к иссиня-чёрному небу со множеством белых звёзд, усеявших его бездонное полотно, громко выкрикнула странные слова, наполненные первобытный силой: под порывом стремительного ветра, взявшегося из ниоткуда, мелкая пыль и перья, собранные в затейливую горку, разлетелись в разные стороны.

Народ вздрогнул, их отважные души сжались от страха, кровь на миг застыла в жилах, а сердца, пропустив удар, забились быстрее, словно стремились прорваться наружу...

Енини дышала тяжело, по её лицу катились крупные капли солёного пота, попадая в глаза и раздражая их до слёз.