Помнить

Помнить

Гуляев Александр

Помнить

Он устало опёрся на казавшуюся теперь неподъёмной секиру, воткнув в разбухшую от крови землю рукоять. Всего лишь короткая передышка. Этот бой проигран, проигран уже давно, но, пока у него ещё остаются хоть какие-то силы, сражение не закончено. Воин животно взревел, отгоняя упаднические мысли, и крутанул секиру над головой. Тяжёлое двойное лезвие, забравшее сегодня так много жизней, со свистом рассекло воздух. Бесспорно, этот лишь выглядевший лёгким жест отнял ещё часть столь драгоценных сейчас сил, но он должен был показать противнику, что по-прежнему бодр и полон сил.

И толпа врагов расступилась. Он довольно осклабился, увидев проявление слабости, но мгновением позже понял, что ошибся. Враги расходились не перед ним, в образовавшемся пространстве появился всадник в сияющих, будто бы даже золотых, доспехах. Воин презрительно сплюнул и плотнее упёр ноги в землю, приготовившись к встрече с новым противником. Может быть, последним противником в его жизни.

Всадник медленно приближался, блистающий и грозный, но было в нём что-то неправильное. Слишком изящные доспехи, слишком красивый конь, слишком тонкая рука, сжимающая копьё. Юнец, что ли, восхотевший подвигов?..

Этот варвар заслуживает уважения. Единственный из всей их армии, кто остался на ногах. Да ещё и продолжал убивать. Что ж, он достоин увидеть её лицо перед смертью. Она сбросил шлём на землю. Роскошные золотые завитки рассыпались по доспехам.

Воин смотрел на богиню, опустив руки и совершенно не замечая стремительно двигающийся к горлу наконечник копья…

Прошла целая неделя, а ведьма всё не признавалась. Несмотря на все усилия палачей в пыточной. На что она рассчитывала? На помилование? Нет, этому отродью не место среди живых! И, когда пришло её время гореть в очищающем пламени, Великий Инквизитор самолично изволил посетить казнь той, чей приговор он с такой лёгкостью подписал.

Толпа на площади безумствовала и брызгала слюной, а среди людских потоков как бумажные кораблики ловко лавировали продавцы пирогов и пива. Старое, как мир, «хлеба и зрелищ» …

Палач бросил факел на промасленную вязанку хвороста. Пламя жадно вгрызлось в подготовленный сухостой. А потом ведьма вдруг подняла голову и посмотрела прямо в глаза Великому Инквизитору. Через несколько секунд языки пламени поглотили золотые локоны…

«Весёлый Роджер» радостно скалился с пробитого пулями чёрного полотнища. Абордажные крючья намертво впились в борт купеческой посудины, притягивая борт к борту.