Ритмы времени

«Что еще может показать загадочный экскурсовод!? Как помочь исполнить мое желание!? Ведь о желаниях говорила Антонина Павловна!» — роились разнообразные мысли.

— Простите, что? — переспросил Николай.

— Все хорошо! Расскажите еще что-нибудь любопытное? — изучающим взглядом Ксения вновь прошлась по Хранителю.

— Почему бы и нет.

Тем временем на остановке вошел мальчишка лет десяти. В коричневых широких, видимо, перешитых брюках, в грязно-белой рубашке с оторванной верхней пуговицей и ретро-кепке в черно-серую клетку.

Серьезное лицо украшали очки в металлической оправе, немного криво сидевшие на носу, но все равно придававшие интеллектуальный вид их владельцу.

Мальчишка, зайдя в салон, огляделся, затем, коснувшись грязным пальцем моста очков, поправил их.

Нерасторопного паренька тут же в спину толкнул рабочий, поднявшийся в трамвай следом:

— Эй, малой! Не спи! — зычным голосом он сделал замечание и сел на свободное место в передней части салона.

Паренек, поджав губы, проводил обидчика взглядом из-под выцветших бровей.

И так же молча встал недалеко от Николая и его спутницы.

Молодые люди беседовали о только что вышедшей Антонине Павловне и с удовольствием доедали пышки, еще теплые и таявшие во рту, оставляя сладкое послевкусие сахарной пудры, щедро украшавшей их.

Как только двери с шумом закрылись, трамвай номер три покатил дальше по путям.

Николай любовался, с каким восторгом Ксения ест сдобный десерт. Ямочки на ее румяных щеках игриво появлялись, то исчезали в ожидании очередной искренней улыбки.

Глаза девушки сияли, не то что каких-то пятнадцать минут назад.

— Сейчас мы пересекаем Гороховую улицу. Но в 60-е ее называли улицей Дзержинского. Такое название было достаточно долго, с 1927 до начала 90-х, — молодой мужчина с энтузиазмом делился интересными фактами.

— Ты испачкался, — расхохоталась Ксения.

Молодой человек, смутившись, коснулся уголка губ, пытаясь вернуть себе солидный вид.

— Нет, не там, — девушка жестом поманила его пригнуться к ней. И как только лицо мужчины оказалось напротив, та стряхнула платком остатки сахарной пудры с его носа.

— И, действительно, пригодился.

Почувствовав нежное касание взгляда Николая, девушка смущенно опустила пушистые ресницы, трепетавшие как бабочки.

— Благодарю, — еле слышно он произнес и выпрямился, но, задев подслеповатого паренька, спешившего к другой двери, по привычке произнес банальные слова извинения, и снова его внимание было сосредоточенно на спутнице.

Трамвай вдруг резко остановился.