Облачная академия. Битва за пламя

Отец и брат узнали о моем секрете. Пожалуй, это худший день в моей жизни. Трудно представить, что ждет меня дальше.

— И для этого ты привел с собой полисменов? — мне снова приходилось скрывать свой страх. Правда, сейчас к нему примешивалась злость, и именно она придавала мне храбрости. — Выведешь меня отсюда как преступницу? Или боишься, что не справишься со мной один? Что я сбегу?

Кстати, неплохая идея. Была бы. Если бы все доступные выходы не находились позади Джереми и стражей порядка. Судя по лицу Робби, он тоже пытался что-то придумать для моего спасения, но, кажется, идей было немного.

— Мисс Брайн, не несите чепухи, — брат снисходительно улыбнулся. — Они здесь для твоей защиты, а не ареста. И если бы ты вела себя прилично, как и подобает леди твоего круга, — он понизил голос, говоря сквозь зубы, — не пыталась бунтовать и перечить отцу, то и не пришлось бы прибегать к помощи полисменов.

— Простите, это не вы уронили? — внезапно вклинился в наш разговор мой бывший соперник по игре стихий. Капюшон на его голове был натянут еще глубже, почти свисая на лицо.

Случайно на него упал свет от лампы, и я смогла рассмотреть его губы и подбородок с легкой щетиной, а еще белую полоску шрама, убегающую вверх по щеке, в густую тень под капюшоном.

— Вы мне? — брат лишь искоса глянул на него.

— Да, — и незнакомец показал простой деревянный мундштук.

— Нет, не мое, — ответил Джереми, точно отмахнулся.

— Тогда прошу прощения, — незнакомец коснулся его руки, затем коротко кивнул и поспешил к выходу.

И даже ничего не сказал мне на прощание.

Я глянула на стол, за которым только что мы сидели: ни билета, ни моей заколки. К горлу снова подступил ком, в глазах защипало от непрошенных слез. Я быстро отвернулась, чтобы их не видел Джереми, и стала порывисто собирать игру.

Полисмены обступили меня с обеих сторон, лишая последней возможности на какие-либо маневры. Робби с сочувствием посмотрел на меня, когда я проходила мимо, точно под конвоем. «Удачи», — прочитала я по его губам и слабо улыбнулась в ответ.

Хоть кто-то на моей стороне.

Джереми сам распахнул передо мной дверь экипажа и помог — скорее, подтолкнул — забраться в него, затем, отпустив полисменов, сел напротив. Он молчал, я тоже. Меня подмывало спросить, как меня разыскали, но гордость не позволила. Я отвернулась к окну и до самого Лонг-Линда молчала. Джереми тоже лишь однажды нарушил тишину, заметив, что пропала одна его запонка.

— Наверное, потерял в том притоне, — пробормотал он с досадой.