Хозяин морей

Хозяин морей

Данилова Евгения

Хозяин морей

Она танцевала в ряду подруг под яростные коленца виуэлы, под звон бубнов, под вспыхивающие в вечернем небе выкрики парней, танцующих напротив. Яркая, юная, в красном свободном платье, с медными браслетами на руках. Ее рыжие волосы, вспыхивали в последних лучах заходящего солнца, когда они падали ей на лицо и она, хохоча, отбрасывала их, чтобы не мешали танцевать. Ее огненная молодость жгла мне взор, но я смотрел, не отворачиваясь и не отходя. Она притягивала меня, как притягиваются противоположности, плюс и минус, день и ночь, огонь и вода. Противоположности, которым никогда не суждено быть вместе, но которые не могут друг без друга. Ее имя было подобно шелесту морской волны по гальке. И теперь только его шептали волны, набегающие на рассвете на берега небольшого островка, с белеными домиками, убегающими в гору — чем выше, тем богаче — Исабель. Ее имя свистел ветер в снастях кораблей, рыскавших по морю — Исабель. Ее имя кричали штормовые валы, колотящие своих извечных противников — отвесные скалы в южной части островка — Исабель.

Островок был мал. Крошечная песчинка, появившаяся по прихоти огненного бога из центра земли. Именно здесь ему захотелось вскрыть огненный нарыв и каменное морское дно вспухло вулканом. И именно здесь пристали первые люди, потерпевшие кораблекрушение. Община жила и росла. Напуганная своими предками, приносила мне жертву, раз в год взрезая молодому козленку горло и бросая с южной скалы в море. Кто бы знал, что мне не нужен этот дар, но у людей свои причуды. А потом я привык. А потом пристрастился ко вкусу свежей крови и волнам ужаса, исходившим от только что погибшего животного.

Знали бы они, что сами подарили мне сладость жертвы, а себе слезы от потери близких, погибших в шторм. Теперь рыбаки не всегда возвращались к родному острову, а ловцы жемчуга запутывались в водорослях, застревали между камнями и оставались на дне. А люди все пытались задобрить меня, кидая козлят в море.

Итак, островок был мал. Он был столь мал, что я мог бы накрыть его всего одной большой волной и тогда всех жителей смыло бы в море. И я получил бы очень много сладости страха и крови. Но, как заядлый гурман, я не делал этого, я ждал, пока от одних людей народятся другие, от вторых третьи и тогда, как пастух выбирает самого молодого и резвого козленка в жертву мне, я выбирал жертву среди них. Я давал им достаточно рыбы и жемчуга, чтобы много было потомства у них.