Ведущая на свет

Где-то сбоку мечтательно вздыхает Лили, давно и безнадежно влюбленная в моего друга.

Я могу её понять, на самом деле. Есть подозрение, что Джон когда-то нарушил пару предписаний и явился людям. Вот весь такой, какой он есть: с хрустально-прозрачными проникновенными небесно-голубыми глазами, светлыми волосами и белоснежными крыльями.

Джон – из серафимов, из тех, кто уже свой кредит отработал и остался в Чистилище ради службы Небесам. Волонтер. Он может завязать в любой момент, может сам выбрать, чего хочет: счастливого свободного посмертия в раю или, может, перерождения.

– Опять рисовала допоздна? – шепчет мне Джон, пока я торопливо протягиваю регистратору запястье, на котором он должен будет поставить чернильную метку отсчета начала рабочего дня.

– Немного. – Я смущенно морщу нос.

– Немного рисовала или немного допоздна? – Джон мне слегка подмигивает и протягивает запястье вслед за мной.

– Девять часов. – Сухой голос мистера Пейтона разносится по холлу департамента, – все, кто не успели поставить метки начала смены, получают их только после получения штрафных квитанций в бухгалтерии.

Это он ко мне обращается, ага. Агата Виндроуз – это я, а мистер Миллер – это Джон.

Да-да, вот об этом я и говорила. Мистер Пейтон педантичен до паранойи.

Джон подается было вперед, чтобы заступиться за меня, а я перехватываю его за руку.

– Не надо, Джо, – устало шепчу я, – я ведь и правда опоздала. А так нарвешься и ты.

– Да мне-то… – Джон дергает плечами. – Но мы же пропагандируем дружеские отношения в коллективе, зачем штрафовать тех, кто содействует вектору развития корпоративного духа?

Корпоративный дух. В Чистилище. Весело звучит, я знаю.

Но это Джо, мечтательный, доброжелательный Джо, который может найти плюсы даже у самого конченного грешника, который настаивает на том, чтобы директиву помилований расширили не только на демонов-бесов, но и хотя бы на слабых демонов похоти.

Получив рабочую метку, я беру у дежурного жетон для перехода в измерение и рюкзак с сухим пайком – без него целую рабочую смену в небе верхнего слоя Лимба просто не вынести.

Переноситься я не тороплюсь, оборачиваюсь к Джону.

– Ну как ты, волнуешься? – мой друг чуть улыбается, глядя на меня. – Первый самостоятельный выход в патруль.