Слеза дождя

Псина выступила в свет фар одной из машин и ощерилась, капая слюной на траву газона. До кого—то вероятно наконец дошло, КАК представился зверь и грохот музыки тут же исчез. Хозяин второй магнитолы незамедлительно последовал примеру первого.

— Мы, мы ббольше не будем. – пролепетал из щелочки приоткрытого окна чей—то голос. – Оббещаем.

— Отпустите нас. – поддержал его второй, более тонкий, голосок.

Глаза чудовища сверкнули, напуганные выше всякой меры малолетки, замерли.

— Воооон! – рявкнул страж тишины.

Молодежь не заставила себя упрашивать. Машины резко стартовали и понеслись прочь из города. Проследив за исчезающим светом фар, чудовище встряхнулось и… растаяло в воздухе. Из густых кустов боярышника появилась хрупкая девушка. Она окинула взглядом дорожку, заваленную бутылками и пакетиками из под чипсов и вздохнула. Люди не перестают быть свиньями. Неужели так трудно взять и сложить всё в пакет, а потом хотя бы просто поставить его к уранам? Девушка помахала ладошкой, словно отгоняя от себя дым, и весь мусор исчез, оставив на лавке только не початые бутылки – своего рода презент деду Егору, местному дворнику.

Закончив «приборку», она развернулась и медленно побрела домой, усмехаясь незадачливым тинэйджерам. В багажниках, мчащихся из города машин, появился новый груз, увидев который, их отцы вряд ли обрадуются.

Валентина сама не знала, как это с ней произошло. Просто однажды, наблюдая, как некий малолетка, забросив за спину знающую лучшие времена гитару, спокойно вышагивал по газону, на котором, усилиями местных пенсионеров, было взращено множество красивых цветов, она сильно разозлилась.

Ведь лишь месяц назад старательными женщинами из службы благоустройства города, ползающих буквально на коленях, на этот газон были высажены ростки. А рядом живущие бабульки взяли своего рода шефство над островком зелени, старательно поливая эти насаждения водой, принесенных из своих квартир. Газон, можно сказать, был любовно взращен потом и кровью.

Пацану же просто было лень обходить небольшой зеленый оазис, и он танком пер по хрупким насаждениям, ломая своими не по годам огромными лапищами нежные ростки. Неожиданно озлобившись, Валя подумала, что было бы просто здорово, если бы из земли к ногам этого переростка потянулись руки, сопровождаемые разными стонами. Нет, даже не руки, а конечности мертвяков, так хорошо воссозданных в «ужастиках». Она так ясно представила эту картину, что даже содрогнулась.