Самая темная ночь

И тоже полукровкой, разумеется – в их школе чародейства собрались исключительно товарищи по несчастью.

— Может, Кокошка сходит один?

— Один не сходит. ДжиДжи тоже пойдет.

— Хватит уже повторять за Снежкой и звать меня так по-идиотски!

В ответ Кокошка хлопнул рыжими ресницами, в его взгляде не появилось ни смирения, ни понимания, а значит, Горегляд только зря сотрясал воздух возмущениями.

— Ладно, что там в лесу?

— ДжиДжи должен догадаться сам.

К сожалению, он и правда догадался:

— Очередной труп человека?

Кокошка кивнул, развернулся всеми своими могучими плечами и потопал на улицу. Горегляду ничего не осталось, кроме как отправиться за ним. Правда, не сразу: как и всегда, он досчитал до пяти, сделал несколько шагов и огляделся. Дверь открыта широко, на пути ничего лишнего. Тогда Горегляд начал новый отсчет и осторожно пошагал дальше. Прежде, чем выйти из своей коморки из-под крыльца, он осторожно высунул голову – все нормально, улица встретила ночным затишьем и белым небом. Сверху пролетела птица, отвлекая внимание, и потому следующий шаг Горегляда подвел – он зацепился ногами о порог и полетел вперед, едва успевая подставить руки.

Все-таки не зря он так не любил покидать свое убежище. И пусть сестрица его Диана настаивала на прогулках и выходе из зоны комфорта, она просто не представляла, с чем Горегляду приходилось справляться каждый раз.

Он бы и сейчас остался у себя, но так уж вышло, что из-за близости озер без него никуда. Не только лиственники да шептуны могут разносить по лесу сплетни, русалки тоже напевают так, что уши закладывает. А так сталось, что вокруг школы чародейства вообще одни озера. Кроме основного – Вулоярви – скрывались десятки, а то и сотни более мелких водоемов.

С земли Горегляд поднялся грязным – сказался недавний затяжной ливень. Он даже не подумал использовать чары, чтобы очиститься – знал, что бесполезно. В лесу он обязательно наступит в яму, свалится в овраг или получит веткой по голове из-за глупой обдерихи, которая ни с того ни с сего ослепнет и не разглядит в нем ведьмака. Просто потому, что ведьмака в нем разглядеть трудно – уродом же уродился. Пока настоящие ведьмаки внушали ужас и трепет, Горегляд… внушал желание как следует просмеяться? Все из-за уродливого, отвратительного, немыслимого лица.

На улице, кроме Кокошки, уже ждали Властелин и Дятелина, близнецы Лютогнева и Милослава, а еще в стороне стояла прекрасная Снежка.

Она всегда держалась чуть поодаль.