Крылатого жениха заказывали?

Крылатого жениха заказывали?

Анна Соломахина

1. Великий и ужасный

Даргон Фаррский стоял в центре тайной долины, запертой среди гор, и смотрел на маргел: полубабочек – полуколибри, обладавших уникальным свойством светиться в темноте. Сейчас, среди белого дня они ласкали взор пурпурной окраской – единственные в своём роде. Их равнинные сородичи выглядят куда скромнее – жёлтые, оранжевые, красные, максимум розовые. А всё потому, что только здесь, в долине танцев, растут флиоры, чьим нектаром питаются маргелы. Цветы смерти. Нет, не потому что, вдохнув их аромат, можно умереть, напротив, запах настолько приятный и освежающий, что гизары клали их в могилы своим женщинам. Тем, которые пришли с ними на Лурру, когда их мир погиб. Тем, кто не смог приспособиться к новым условиям и покинул их, оставив один на один с суровой реальностью. Оставив их в одиночестве. Вымирать.

Но, кажется, само провидение дало им второй шанс – совместимость с земными женщинами! Более того, первопроходцы смогли найти себе не просто самок, а лад – истинных пар. Сначала племянник – Фаргон, потом ещё десяток подданных жили теперь в давно забытой гармонии: радовались каждому дню, любили своих жён, причем настолько, что даже подзабыли, что они вообще-то гордые гизары, для которых самка лишь способ размножения. Ох уж эта физиология! Точнее инстинкты, против которых не попрёшь. С другой стороны, именно благодаря этой парности стали появляться сильные дети с крыльями и прочими признаками уникального генотипа. Правда, из рождённых была только Малианта – дочь Фаргона и Милолики, но мастер Гардон, главный целитель, заверил, что все эмбрионы имеют прекрасный набор генов, дабы продолжить славный род крылатых магов.

Даже у Эллы – самой спорной самки из всех новоприбывших, плод оказался очень крепким и с прекрасным потенциалом. Но вот она сама… Мало того, что причёска ее напоминала взбешённого ждрыха[1] после смертельной схватки, у которого половину волос вырвали, а кожу под ними фигурно расцарапали, так ещё эти украшения на лице. Кольцо в носу, на губе, в брови, об ушах и вовсе не стоит говорить – там живого места нет. Как с этим можно мириться? Самое смешное, что Бранг – весьма вредный субъект, оказался самым что ни на есть подкаблучником! Он спокойно относился к выкрутасам супруги, даже с отцом поссорился, когда тот попытался силой заставить байкершу привести себя в надлежащий, достойной высокопоставленной дамы вид.