Мой соблазн

Не хотелось, чтобы, в довершение всего, мне вызвали санитаров. – «Разве для того ты приехала в столицу, чтобы вот так скукситься и сдаться?»

Нет, сюда я ехала совсем за другим. Мчалась, как мотылёк на свет. Тогда мне думалось, что это город возможностей. Что если искренне захотеть и очень постараться, то всё непременно сбудется. Виновные будут найдены и наказаны, а множество жизней – спасено. Но этот огромный город заглотил меня, как бы между делом. Будто огромная собака, проглотившая муху, неудачно зевнув. В горле у неё на мгновение запершило и успокоилось.

Этот мегаполис не заметил моего появления. Виновники расхаживали на свободе. Жизни людей продолжали рушиться. А у меня теперь даже телефона не было. Всё впустую.

И как назло, вспомнился насмешливый взгляд этого гада. Карие глаза слегка прищурены. Завитки волос, как крупная стружка горького шоколада, небрежно уложены назад, но одна непослушная прядь всё равно спадает на лоб и касается изогнутой в насмешке брови. Кожа – молоко с некрепким кофе.

От неё даже пахло так же, терпко и мягко – смесь невозможного. Статный, богатый, но какой же беспринципный тип! Для него человеческая жизнь – разменная монета. Он осушает людей до капли и выбрасывает, как жмых. Тратит деньги на роскошь, а на сдачу скупает пригоршнями женщин. Снимает с них платья, словно фантики с шоколадных конфет, съедает одну за другой за вечер, а на следующий – покупает новых. И вечно смотрит на всех снисходительно, как бы прощая за иррациональное обожание.

Сколько бы я ни пыталась, никак не могла понять, чем он так привлекал людей.

Красив? Но таких немало. Богат? Это, конечно, для некоторых аргумент. Властен? Да катился бы он к чёрту со своей властью! Казалось, только я могла разглядеть за красивым фасадом его насквозь прогнившую душу. Хотя смрадом от неё разило за версту.

«Неужели придётся сдаться?» – от одной мысли стало тошно.

Ради того, чтобы поквитаться с ним я оставила позади и спокойную жизнь, и родной город, и друга, которого, может, уже не спасти.

Из-за таких, как этот Молохов, мир веками топчется на месте. Потому что самое главное – самое важное и бесценное – человеческая жизнь и время – продаётся ими и покупается. Иногда за гроши.

Он разрушил жизнь моего близкого человека, ничего за это не заплатив. И наверняка даже не заметив. А ведь они друг друга достойны – этот город и Молохов. И тот и другой закусывают мелкими мушками, такими, как я или мой друг Ваня. Глотают нас не жуя.

«Ну, ничего.