Тайна двух лун

Где она? Что произошло?

- Не двигайся — хуже будет, - вдруг прозвучал низкий женский голос откуда-то сверху. - Замри тебе говорю.

Перед глазами блеснуло лезвие. Хрустнула и упала ветка. Следом Аламеда почувствовала, как холодный металл коснулся её запястья, и через секунду его больше ничего не сковывало. Дерево распрямилось, потрясая обрубками веток и корней, и, словно многоногий паук, поползло прочь по болоту.

- Не нашла лучшего места, где вздремнуть? - снова тот же голос. - Жить надоело?

Это была Нита... Высокая, рослая, как мужчина, с крупными икрами, широкими скулами и непроницаемым взглядом — настоящая воительница.

Она убрала кинжал в ножны и забросила на плечо отрубленные корни.

- Пойдём, - незнакомка мотнула коротко остриженной головой в сторону болотных зарослей, - за огнём посмотришь, пока я кохи почищу.

Эти кохи — одно объедение: те самые корни мангрового дерева, подкопченные на углях и по вкусу напоминающие мясо утки. Единственная отрада в ненавистном Лакосе. Аламеда вскоре и сама научилась охотиться на плотоядные растения.

Главное подпустить их поближе, не двигаться, сделать вид, что спишь — и цак, отрубить потянувшийся за добычей корень. В Лакосе иначе никак. «Либо мы их, либо они нас — закон выживания», - часто повторяла Нита. Коротко и сухо. Одна из немногих фраз, произносимая ею.

Нита была молчалива. О себе не говорила, да и сама с расспросами к Аламеде не лезла. Она и о других соплеменниках почти ничего не знала. Кто они, откуда — не всё ли равно? Те места уже давно скрыла вода, она же смыла и различия между людьми.

Последняя горстка обречённых. Перед лицом смерти все равны. Нита и в Водные Врата не верила и просто старалась прожить ровно столько, сколько ей отведено.

Аламеда ещё раз взглянула на своё отражение в воде и, с отвращением отвернувшись, крепко сжала в ладони висевший на шее коготь леопарда в железном ободе — древний амулет, перешедший к ней от Ваби. Если бы могла отомстить — то никого бы не пощадила… Но не бывать этому. Одна надежда на смерть. И тогда, возможно, её дух вернётся в родной лес, и она воссоединится, наконец, с Роутегом.

- Килайя, Килайя, - вдруг зазвенел издалека знакомый голос. Тощий мальчуган бежал к ней по болотным кочкам, высоко поднимая острые коленки. - Ты что тут сидишь? Мы поплыли.

Детвора прозвала Аламеду Килайя — «светловолосая» на одном из наречий их народа. Аламеда уже и не злилась, хотя ненавидела это имя. У прежней Аламеды волосы были чёрные, как ночь, и длинные, как отрез шёлка.