Tenebris

— Она нас ненавидит, — зло бросил парнишка, — из-за того, что мама умерла тогда…

— Бел, уймись, а? Это тут ни при чём вообще. Линси тоже человек, у неё есть слабости, а вы привыкли видеть её всё время…

— Хороша слабость — расхреначивать твои гитары. Это какая уже?

— Шестая, — печально протянул Ки, запуская руки в длинные светлые волосы, — любимая была.

— Она всё равно была уродская, — тихим мягким голосом произнесла девчушка, пожимая плечами. Она присела рядом с Ки, опустила голову ему на колено. Парень не отреагировал на эти слова, лишь поднял руку, ласково провел по черным кудрям, потом заметил:

— У тебя на юбке кровь.

Девчушка опустила глаза на свою пышную черную юбку, подбитую красным фатином, досадливо поджала губы, грязно выругалась, поднимаясь на ноги и уходя налево, в сторону кухни.

— Присохла уже, хрен ототрешь, — с улыбкой отметил Бел, провожая её взглядом.

— Ну, значит, выкинет и наденет новую.

— Не выкинет. Это её любимая. И наша Лора любит кровяку.

— Вы чего тут расселись?! — на лестнице появилась стройная блондинка в длинном темно-синем платье с черным корсажем и заметила дымящуюся сигарету в пальцах Бела. — Я же запретила курить в доме! Вы все решили меня доконать?!

— Да кому ты сдалась?! — рявкнул Бел, разворачиваясь к сестре. — Харе орать по любому поводу, ты когда вообще нормально говорила в последний раз?! Психичка долбанная…

Затянувшись поглубже и стряхнув пепел прямо на ковёр, Бел протопал мимо сестры наверх и громко хлопнул дверью своей комнаты.

— Позёр, — бросил Ки, не меняя позы.

Линси начала спускаться, осторожно касаясь тонкой кистью перил. Едва она поравнялась с Ки, тот быстро ухватил её за полу платья и потянул вниз, заставляя опуститься рядом на ступени. Девушка покорно села, смотря прямо перед собой, а брат обнял её и прошептал:

— Прости меня, Лин. Прости.

— Ты — снова ты? — без удивления, просто констатируя факт, произнесла сестра.

Ки кивнул, зарываясь носом ей в ключицу. Девушка опустила руку ему на голову, погладила по длинным светлым волосам, вздохнула.

— Не этот я должен просить прощения, я знаю, но он никогда не станет. Прими извинения хотя бы от меня.

Линси невесело усмехнулась, а брат выпрямился и развернул к себе её лицо, заглянул в глаза:

— Лин, ну, прости нас. Я ведь знаю, как тебе тяжело. Мелкие — те ещё гавнюки, но они вырастут и всё поймут.

— Я к тому времени уже сдохну, — также спокойно произнесла девушка, — и возиться с ними придется тебе.

— О-о-ой, не надо, Лин.