Ключи от моего сердца

– Мадам Зофия уже здесь и только ждет приглашения подняться.

Хорошо, что булочки были на один укус, они пролетели одна за другой, и даже не пришлось тратить время на намазывание мармелада. Но не попробовать его Алисия не могла: сунув ложку рот, зажмурила от наслаждения глаза.

- Пош-ш-шественно… - произнесла она, чувствуя, как нежнейший мармелад обволакивает небо.

- Я позже дам тебе целую банку, - пообещала Эдита, открывая дверь и впуская в помещение служанок, которые расторопно собрали посуду.

- Салфетка! - Эдита сунула ей в руки тончайшее полотно, украшенное мережкой. – Промокни губы, - и тут же: - Здравствуйте, мадам Зофия! Чем вы нас порадуете?

В комнату вошла статная черноволосая женщина, за ней несколько прислужниц с коробками и рулонами ткани в руках

Алисию вертели как куклу. Сняли с нее халат и не позволили одеться даже тогда, когда она начала стучать зубами. После полного обмера ткани подносили к лицу, чтобы понять идет Лисе цвет или нет, и развернутые они холодили и без того покрытое мурашками тело.

Парадом командовала тетушка Эдита. Она короткими словами одобряла или просила убрать непонравившуюся ткань:

- Да. Нет. Нет. Да. Возможно.

Алисия не успевала присмотреться или даже пощупать материал, а ее укутывали уже в новое полотно.

- Бархат - определенно нет. Он взрослит. Шерсть только светлых оттенков.

И опять бесконечное «да, да, нет».

Щелкнула крышечка часов, тетушка Эдита посмотрела на отложенные ткани, получившие от нее одобрение, на затягивающую пояс халата племянницу и, кивнув головой замершей у двери служанки, скомандовала:

- Впустите моего дорогого Ружера!

Портнихам во главе с мадам Зофией пришлось поторопиться, чтобы расчистить поле для нового игрока: то, что заслужило строгого «нет» Эдиты, быстро упаковывалось и выносилось из помещения.

Появившийся человечек был настолько мал ростом, что Алисия уставилась на него с открытым ртом.

Тетушка распростерла объятия и, наклонившись, расцеловалась с вновь прибывшим.

- Где объект? – деловито спросил он и безошибочно выделил Лису: никто, кроме нее, не таращился на низкорослого, но весьма модно одетого мужчину. Его черные усы были пострижены как по линеечке, а волосы блестели и были зачесаны так гладко, что Алисия не удивилась бы, если бы увидела в них свое отражение.