Призрак несбывшейся мечты

И подле этой ужасающей картины мирно спала девушка. Двадцатилетняя хозяйка данного поместья лежала на белых простынях. Волосы цвета воронье крыла с тусклым отливом драгоценных камней танзанита, где смешивались в мистической картине космоса черные и фиолетовые оттенки. При свете серебряной луны эти волосы казались дорогостоящим шёлком, созданными из драгоценных камней. В контрасте с столь необычным цветом волос мертвенно-бледная кожа девушки имела весьма пугающий оттенок. Выбеленная, словно пудрой и оттеняющая серым, словно мрамор.

Тихий стук в дверь заставил черные ресницы девушки трепетать. Скрип двери и шум колес тележки окончательно разбудили темноволосую госпожу. Открывшиеся веки явили недовольный взгляд насыщенно-фиолетовых глаз. В темноте комнаты они казались сияющими, что в принципе так и было. На мгновение зажмурившись и раскинув руки в стороны, разминая затекшие мышцы спины, девушка с явным недовольством свесила ноги с кровати.

— Берилла, сколько времени?

Сонный и поэтому тихий голос леди казался шепчущим, но это не помешало расслышать ее.

Личная служанка Берилла была низкорослой девушкой с длинными аквамариновыми глазами и светло-голубыми, словно лед волосами. Вместо платья горничной на ней был надет приталенный для девушки костюм без жакета. Белая рубашка с повязанным на горле ажурным платком, черная жилетка на трех пуговицах и черно-фиолетовым платком, облегающие брюки и черные туфли на высоком каблуке, что чеканили удары от мраморного пола.

— Пять часов вечера, госпожа.

Мягкий, полный покорности голос девушки с последующим поклоном нисколько не удивляли своей элегантностью и даже скорее идеальностью. На губах черноволосой появилась ехидная ухмылка. Мимолетный пас рукой в сторону заставил шторы раскрыться. Свет уходящего солнца быстро заполнил комнату, заставив фиолетовые глаза щуриться.

— Вы опять допоздна учились.

Голос служанки, несмотря на кажущуюся обиду или уже укоризу в формулировке слов, был абсолютно спокоен и больше походи на констатацию факта без типичных и даже шаблонных слов других горничных, что сетовали на отсутствие режима сна и последующими ухудшениями здоровья и внешнего вида кожи, что, конечно, было правдой.

Несмотря на слова об учебе, в спальной комнате не было ни одной книги, ни чернильницы, ни даже пера.

— Нет, просто медитировала.

Тяжелый кратковременный вздох служанки был заглушен шумом движимой тележки. На серебряном подносе лежали фрукты, а рядом с ними стоял большой бокал белого вина.