Белая ведьма Азеила

Она – последняя в своем роде, символ надежды Азеила. С ее гибелью самые стойкие сложат оружие. Азеил падет к моим ногам. И сегодня мы празднуем победу, полную и безоговорочную.

На руинах столицы, разграбленной и подожженной, черный колдун устроил пир для многочисленных своих сторонников – тех из них, кто был человеком, а не порождением колдовства. Он восседал на белом троне Авендейма во главе пиршественного стола, и по правую руку его расположился Кларий. Темный рыцарь, наследник, опора черного колдуна. И он вовсе не чувствовал триумфа от этой победы.

Потому что перед его внутренним взором стояло видение. Прекрасная девушка с белоснежными волосами и ярко-синими глазами цвета полуденного летнего неба, с губами, розовыми, как рассвет, и кожей нежной, словно бархат. Кларий не знал ничего прекраснее небес, и потому невольно сравнивал девушку с единственно понятной ему красотой.

Слабый голос разума твердил ему, что лучше забыть о белой ведьме. Они неприкасаемы, и глупо выжить в многочисленных сражениях, чтобы погибнуть, пытаясь овладеть последней из них.

Пусть белая ведьма слаба, пусть не может противостоять черному колдовству, но ее сила все равно убьет любого, кто покусится на ее тело.

Если только она не согласится добровольно.

Когда-то краем уха услышанное внезапно всплыло в памяти, и Кларий воодушевился. Ведьму нельзя принудить, и глупо полагать, что она даст согласие одному из захватчиков, тех, кто разгромили ее дом и отняли ее трон. Но если спасти ее… Иметь дело с благородными легко, они совершенно предсказуемы.

Движимая долгом жизни, королева обязана будет принять его условия. А после, насладившись ее телом, он вернет ее отцу. И тот, избавившись от белой ведьмы, не будет слишком суров к сыну, поддавшемуся искушению.

В конце концов, какой смысл владеть миром, если ограничивать себя в желаниях?

И Кларий решился. Едва миновала полночь, он покинул пир, отпустил охранявших приговоренную королеву големов и вошел в ее покои.

Она стояла у окна, еще более красивая, чем показалась ему вначале.

Бесконечно одинокая, слабая и такая доступная, что трудно помнить, как опасна эта хрупкая красота. Он предложил ей спасение, уверенный, что она ухватится за него без колебаний. И ошибся.

В тот момент Кларий счел, что девица ему попалась недалекого ума. К лучшему – глупцами проще управлять. Что он и сделал, процитировав ей слова своего отца. Она купилась – и на короткую его речь, и на притворство, с каким изображал он благородство.