Проклятье Ифленской звезды

Проклятье Ифленской звезды

Наталья Караванова

Пролог

Свечка почти погасла. Её отблеск превратил лицо Ровве в бледную угрюмую маску на фоне чёрного окна. Маску с запавшими щеками, с провалами глазниц, в обрамлении длинных светлых прядей. Трудно предположить, что при нормальном свете это весьма подвижный, улыбчивый и остроумный молодой человек.

Ровве старательно делал вид, что всё может наладиться. Вот прямо сейчас там, на дворе, кто-то что-то скажет или покажет, и это позволит им с Шеддериком та Хенвилом в очередной раз спасти пошатнувшийся на своем основании мир.

Это и раздражало и веселило одновременно.

С другой стороны, следить за гостиничным двором, чуть отодвинув штору – хоть какое-то дело. Развлечение, доступное немногим.

Шедде его понимал и не мешал: сам-то он лежал на кровати и смирялся с неизбежным.

Роверик та Эшко, Ровве, был хорошим другом, давним товарищем по путешествиям и дракам. Вот и сейчас потащился за чеором Хенвилом в этот поиск не потому, что так уж любит грязные дороги и дешёвые мальканские гостиницы, а из чувства солидарности и взаимовыручки. Наверное.

Душа его по большому счету оставалась потемками и для друзей и для врагов: слишком он всегда был на виду. Слишком весел и показушно бодр. Впрочем, дорога его вымотала, так что привычных язвительных шуток уже час как не было слышно.

Хотя и без них понятно, что битва проиграна, старый наместник умрёт, мир рухнет, император воспляшет от счастья…

Завтра можно возвращаться домой.

Саруги – магические камни Чернокрылых – очевидно, вывезли из страны какой-то другой дорогой, и зря они с Ровве несколько дней гнались за купеческим караваном. Зря.

Стоило это время провести рядом с умирающим наместником. Услышать его последнюю волю, найти и наказать заговорщиков. Словом, заниматься прямыми обязанностями главы городской Тайной Управы.

Роверик вдруг оживился, даже отдёрнул занавеску, вглядываясь в ночь за окном.

– А ведь старый Конне едет не один!

– Да? – равнодушно спросил Шеддерик, не двигаясь с места. В глубине темной комнаты на мягкой, хоть и пропахшей пылью кровати, было удобно лежать и наблюдать за деятельностью Ровве. Новость не казалась важной. Старый Конне – божий цветочек, какое уж ему заговоры плести. Да и не по возрасту – одной ногой в могиле.

По словам его же кучера, расспрошенного агентом Управы на одной из первых ночёвок, старик едет в монастырь поклониться Золотой Ленне, молить её о ниспослании здоровья.