Курьер

А бумаги и хранить можно долго, и переписать большого труда не составит.

Мои предки много лет вели записи по кузнечному делу. Благодаря этим истрепанным заметкам я за последний год сильно поднаторел в ковке мелкого хозяйственного инвентаря. Особенно удавались подковы.

Отец еще в самом начале моего обучения ремеслу посоветовал: «В кузнечном, как и в любом другом деле есть куча тонкостей. Знать их все досконально — жизни не хватит. Но одну-две ты должен освоить намного лучше других. Впоследствии это окажет тебе неоценимую услугу».

И он оказался прав. В округе знали, кто делает самые крепкие подковы, и ехали с заказами в Хитрово. Причем не только за обувью для лошадей.

Кузнецом я стал всего два месяца назад. И не потому, что успел в совершенстве овладеть ремеслом отца. Меня повысили в должности, когда пришла весть о гибели бати. У подмастерья расценки вдвое ниже, а нам с матерью и сестрой теперь приходилось рассчитывать только на себя, поскольку Дагар Четвертый (да продлят боги его век!) не платил семьям погибших солдат, не совершивших подвига, достойного внимания их королевского величества.

«Неужели Ларзи только сейчас узнала о моем повышении? Странно... И все же до купца мне как волку до тигра. Отказаться от свидания? Парни засмеют».

Насвистывая веселую песню, повернул к торговым рядам.

— Сарин, привет! Тебе, говорят, Ларзи свидание назначила?

— А что? Я парень видный. Или ты против? — Новости у нас расходятся быстро.

Стоявший в дверях лавки Регул покачал головой.

— Ты с ней поосторожней, приятель. Эта девица просто так на встречи с нашим братом не ходит.

— Завидуешь?

— Нет, просто тебя, дурака, жалко.

— Себя лучше пожалей. — Я невольно взглянул на покалеченную ногу парня.

— Зря ты так. — Советчик отвернулся и похромал прочь.

Регул был на три года старше. Он оказался единственным, кто вернулся с войны по ранению. На остальных приходили только извещения о смерти — на моего отца, соседа, двоих приятелей детства... Как подумаю, за кого Русину замуж отдавать, впору волосы на голове рвать.

Парней в деревне осталось мало, а невест на выданье пруд пруди. Только свистни!

Почему в солдаты не забрали меня? Спасибо Дагару Четвертому. Его величество запретило отправлять на убой последнего мужчину в семье. Как говорит наш староста, «кому-то нужно и землю пахать, чтобы прокормить армию».

Не знаю, что именно наш правитель не поделил с султаном Луринии, но сцепились они на этот раз серьезно.