Ворон

В трактире было относительно безлюдно. На весь большой зал, лишь за длинным столом сидели три человека, во главе с огромным парнем, пьющим эль прямо из боченка.

Погруженные в беседу, они не обратили внимание на появившегося в дверях паренька. Тот старательно сбил комья грязи о порог и повесив плащ на жердочку рядом с окном, пошел к стойке с кучной женщиной.

Женщина меланхолично терла тарелку тряпкой, явно витая в облаках, как вздрогнула от неожиданности, услышав скрип табуретки.

На нее с улыбкой уставился севший у стойки, черноволосый паренек, с длинным носом.

Женщина невольно поежилась от его взгляда черных радужек глаз, которые почти сливались со зрачками.

"На вороненка похож, ей богу." — подумала она, откладывая в сторону посуду с тряпицей.

— Матушка, можно мне заказать чего-нибудь покушать? — тепло произнес парень и положил серебрянную монетку на стойку, вместе с пятью медяками. — И комнатку на пару дней. Этого хватит?

У женщины тоскливо сжалось сердце. Матушка, так к ней обращался сын, сгинувший на войне. Он был примерно такого же возраста как сидящий перед ней мальчуган, что имел годков семнадцать-восемнадцать. Pазве что шире в плечах, но такой же худощавый задохлик.

— Конечно можно. — улыбнулась хозяйка трактира, почувствовав желание накормить от пуза этого незнакомца. — Похлебка на костях с половцей буханки хлеба, да жаркое на овощах и мясе. C комнатой на два дня и питанием, за... пятьдясят медяков.

Парень внутренне вздохнул, принимая сдачу с ключом от комнаты. Уже не первый раз его принимают за пол цены. Много матерей лишились своих сыновей на войне с империей и те видели в нем их тень.

Ничего, он скоро отблагодарит эту женщину. По своему. По ремеслу.

Дождавшись заказа, парень самостоятельно отнес поднос с яствами к длинному столу, заставив прервать беседу троицы мужиков.

Ничуть не смущаясь, он уселся напротив них и принялся с наслаждением поглащать пищу.

У мужиков аж глаза на лоб полезли от вида этого эстета, что подвязал себе на шею платочек и медленно сербал похлебку, морщась от удовольствия.

Пожав плечами, наклонившись к друг другу и понизив голос, они продолжили прерванный диалог:

— Так сколько мы наберем, если залезем в зимовые запасы?

— Нисколько! Нельзя их трогать, на полях и так с этими тварями скудно сбор идет. Рискнем не пережить холода.

— Да так мы до них не доживем! Все добро со Старостой на дороге сгинуло.

— К Графу ехать надоть, не иначе.

— Толку? Пока он подтянет воинов, нас сожруть вместе с костями!

— Гр-р...