Магия седьмой стихии. Книга пятая. Королевство Лепортана

На кого, с вашей точки зрения, больше обозлится король? На тех, кто покинул зал, или на вас, оставшихся?

— Естественно, на тех, кто сбежал!

— Нет, ответ неправильный! Они хоть и струсили, но ничего не видели! А вам же довелось лицезреть испуг и унижение монарха. А свидетели королевской немощи обычно долго не живут. Второе ваше прегрешение, отказ выполнить прямой приказ, догнать призрака.

— Да он полетел с такой скоростью, что за ним не угонишься!

— Королевские приказы не обсуждаются! С какой скоростью, куда, зачем, можно, нельзя — не имеет значения! Приказано догнать — летишь и догоняешь! Отказ исполнить прямой приказ короля карается смертной казнью!

— Блин! Как же меня все ваши средневековые правила замучили!

— Александр, здесь все живут именно так. И уж поскольку сюда пришли, то соблюдайте местные законы, если не хотите попасть в руки палачу. Третье, вы совершенно неподобающе представили королю принцессу, поставив Его Величество в неудобное положение. Четвёртое, когда Георг сказал вам свою последнюю фразу, развернулся и ушёл. В дворцовом этикете этот жест называется: «Король всё сказал». После такой демонстрации немилости, единственный путь, чтобы восстановить утраченное доверие, в точности и как можно быстрее всё исполнить! А уж говорить что-либо в спину уходящему королю — прямой путь на плаху или виселицу!

— А если он сказал полную чушь?

— Я назвал четыре повода, за которые вас легко можно казнить! А вы только что произнесли себе пятый. Король — светоч мудрости! И чушь он не может говорить по определению!

— И почему же меня сразу не повесили, прямо в зале?

— Не волнуйтесь, обязательно казнят! Потому и говорю, что поддержка любого действующего монарха вам крайне необходима! Вы же вроде знакомы с королём Трантры? Сможете попросить о защите у него?

— Не получится, я у него числюсь в розыске, как государственный преступник.

— Даже так?

— На самом деле, меня и Сипиона обвинили в том, что реально сотворил сам барон Трахтен. Разве что, Буэлий пятнадцатый сможет мне помочь?

— Но ведь вы сегодня там начали маленькую войну? Да после такого вас близко не подпустят к королю, чтобы подать даже самое маленькое прошение!

— Ещё чего не хватало! Невелика птица, чтобы унижаться и просить. Он у меня в кармане сидит.

— Простите, где?

По лицу Аристода пошли красные пятна, наверное, напрасно, я так резко испытывал на прочность его политические взгляды — не готов он оказался к столь революционным воззрениям.