Паладин неприкаянный

Паладин неприкаянный

Bademus Arcarius, Peregrin

Попадание

С чего начать?

Начнём с того, что я умер. Шёл с Анжелой, Купчино, гоп-стоп, сюда подошёл, гопники распускают руки, я огрызаюсь, нож, упал, очнулся — то есть нет, не очнулся. Умер же. Харон, принимай пополнение, такого кадра тебе нарисовали! За девушек заступается, честь их блюдёт, ну прямо паладин!

И вот он, итог моей пьяной глупости, бабочка в кишках, жгучая боль, липкая тьма. Валькирий что-то не вижу, хотя умер в бою. Ах да, точно: у меня ведь ножа не было, для грин-карты Вальхаллы надо с оружием в руках погибнуть.

Облом. Гурии мне тоже не светят, а для православного рая слишком мало мучился, обмяк за две минуты. Дурак ты был, Сашка!

Хотя...

Будь я трезвым, всё равно не позволил бы купчинской мразоте лапать мою Анжелу. Любой ценой. Глупость тут ни при чём, просто есть вещи и поважнее жизни.

Ну что ж, Саша, пожил — и хватит с тебя, добро пожаловать в смерть.

Смерть, оказывается, не очень похожа на небытие. Скорее на липкий, беспокойный сон.

Снится непонятная муть, которую и кошмаром-то не назовёшь. В ухо бубнят, мешают спать. Жар сменяется ознобом, озноб переходит в онемение, онемение — в жар. И снова по кругу. Ощущение тела то вовсе пропадает, то обостряется до такой степени, что простое касание воздуха кажется нестерпимо болезненным.

— Хватит! — я кричу, надрываясь, но вместо своего привычного голоса слышу бычий рёв. Я пытаюсь ругаться, проклинать, но из моего рта вырывается только низкий вой вперемешку с приступами судорожного кашля.

С кашлем из меня вылетает сине-зелёная слизь.

Тембр бубнящего робота меняется, он словно плывёт. Будто плёнку зажевало. Среди мешанины непонятных фраз я различаю знакомые слова.

— Окончания... ...имация... ошибка протокола...

В затылке внезапно будто взрывается бомба, и я снова проваливаюсь во тьму.

...

Следующее пробуждение получилось вполне нормальным. Я открыл глаза, и увидел низкий сводчатый потолок, по которому змеились пыльные кабели и трубы. Опустил взгляд — и наткнулся на выпученные глаза рахитичного подростка.

Бледное лицо мальчишки было перекошено ужасом, руками он зажимал рот, как будто боялся закричать.

— Он проснулся! Предок! Проснулся!

Крики были точно не на моём родном языке, но смысл их я понимал. Странно всё это. Однако узнать что происходит и как я здесь оказался, не удалось — стоило только пошевелиться, паренёк сбежал.

Было бы неплохо осмотреться, пока он не привёл сюда хозяина этого заведения. Что я и сделал.

Начал с себя.