Орки Древней Руси. Князь

Оставалось только удивляться моей удаче, коя помогла нам пропутешествовать до Туманища без особых стычек.

Короче говоря, поход вместо легкой прогулки обернулся весьма трудным и кровавым предприятием и сей переменой многие были откровенно недовольны.

– Тебе может быть насрать на Ильдана, но попробуй насрать на меня!.. – взревел Трувор, хватаясь за топор.

Их, конечно, растащили, но я, однако, поразился, насколько чудинский вождь смел так поносить бога. В мире орков какой-нибудь более обидчивый, нежели Ильдан, бог, вполне мог самолично явиться спросить за оскорбления.

Под конец этого балагана я откровенно заскучал, а кое-кто и прикорнул в уголке княжеского шатра. Сам Рюрик, как и Синеус, особо в дискуссии участия не принимали, предпочитая дать выговориться остальным. Понятно, что важные решения будут приниматься в более тесном кругу. Даже, скажем так, много более тесном. Думаю, нынче он состоял всего из трех особ.

Вскоре собрание разбрелось, и я отправился заниматься своим отрядом.

В бою мы потеряли лишь одного бойца – молчаливого словена по кличке Шырь, но почти половина ватажников была ранена. Весь вечер Зигфрид толок в ступе травы и корешки и накладывал повязки. Вскоре его врачевание заметил расположившийся неподалеку чудинский род, коий в битве умудрился потерять своего шамана, и к гному со своими ранами потянулись уже они. Тот поначалу, конечно, ворчал, но все-таки следуя заветам неизвестной в этом мире клятве Гиппократа, добросовестно эстов перевязал и послал бодрым матерком всех вернувшихся с дарами.

Так незаметно, я уже потерял треть отряда. Кого-то из парней довелось узнать поболе, кто-то так и остался одним из зеленой массы, но смерть товарищей, как проза войны уже не пугала меня так, как раньше. Сердце Андрея Большакова из Москвы черствело не по дням, а по часам в этом жестоком мире.

Лагерь тем временем постепенно успокаивался, готовясь ко сну.

– Поговорить надо.

Дир выглядел так, будто сделав еще один шаг, просто упадет от усталости.

Зеленая кожа посерела, глаза потухли, а углубившиеся морщины сразу прибавили ему добрых два десятка лет. Похоже, ночка у него была еще та...

Пожав плечами, я оставил проводящую утренний туалет братву и позволил увлечь себя в сторонку.

– И тебе привет, – сказал я, но Дир не обратил на подколку никакого внимания.

– Это правда, что ты можешь ходить по Сожженному миру?

После этих слов моя веселость как-то быстро улетучилась.