Земли Меча и Магии. Пираты

Земли Меча и Магии. Пираты

Серж Орк

Земли Меча и Магии. Пираты

Сколько Деррак себя помнил, их деревня всегда жила ловлей рыбы.

Рано утром десятки лодок выходили в море, стремясь уйти от берега как можно дальше, на глубокую воду, туда, где плавали самые тучные косяки. До самого полудня они забрасывали и вытягивали сети, полные серебристого, живого богатства, источника дохода для всего их селения. Потом, едва не зачерпывая бортами воду, возвращались домой, где их с нетерпением ждали на берегу жены, матери, сестры и дочери.

Добытая рыба вываливалась на специально подготовленную широкую дощатую площадку, где она потрошилась, скоблилась и отправлялась на дальнейшую переработку и заготовку. Солилась, вялилась, коптилась.

Один раз в неделю приезжали торговцы, привозившие новые запасы соли и забиравшие с собой добытое и заготовленное за прошедшие семь дней.

Так жили все предки Деррака, так жил и он, пока однажды утром не случилось событие, перевернувшее размеренное течение жизни деревни с ног на голову.

Вставшие с первыми лучами солнца, рыбаки вышли на берег, чтобы начать подготавливать свои лодки к выходу в море, да так и застыли, в недоумении глядя на возникшее за одну ночь на берегу, напротив причала, одноэтажное строение, с броской вывеской «Таверна».

Старый Томас, постояв пару минут, тяжело вздохнул, и направился прямиком к прочным дубовым дверям, ведшим внутрь новостроя.

Спустя некоторое время ставни, плотно закрывавшие окна распахнулись, являя взорам рыбаков внутреннее убранство таверны, состоявшее из нескольких столов, лавок возле них, стойки и ряда бочонков за спиной у уже занявшего место тавернщика Томаса.

Пятеро рыбаков, переглянувшись, понурили головы и поплелись друг за другом в заведение. Остальные, тихо переговариваясь между собой, повернулись к лодкам, тихо радуясь, что в этот раз выпала не их очередь, идти, сидеть в таверне.

Зачем это делать, и какая сила потащила вовнутрь тех пятерых, никто не знал.

Полдня прошло в пустых, рассеянных разговорах и необоснованных догадках, которые, одну за одной, выдвигали растерянные рыбаки. Наконец, наполнив лодки рыбой доверху, они повернули домой.

На берегу, вместо привычного радостного гомона и любящих объятий, их встретили угрюмые лица родных и близких. На расспросы, что случилось, они либо советовали обратиться за разъяснениями к Томасу, либо принимались плакать навзрыд, превращая дальнейшее общение в одну сплошную череду всхлипываний и рыданий.