Сто тридцать четвертый "СM"

- Вы сделали нас сильнее! Мы научились выживать за те тысячи циклов нашего путешествия, мы научились всему! Как иронично, что именно сейчас, когда наше путешествие подходит к концу, мы стали сильнее тех, кто нас выгнал из собственного дома… Ха-хахахахаааа!!! И ты! Тыыы… будешь последним свидетелем из прошлого для нашего триумфа! Мы. Принесём. Им. Боль-ль… Мно-ого! Много священной боли, чтобы эти черви поняли, почувствовали, как нам пришлось страдать по пути обретения нашего дома. Я поставлю эту галактику черепами в землю во славу Юн-Юужаня!

- Ты не посмеешь… дочь, вспомни…кха…вспомни, кем мы были… прошу…

- Нет, отец, – правитель, внезапно успокоившись, легко провел рукой по скуле, от чего углитх-маскун со склизким шелестом сомкнулся поверх его лица, оставив открытыми только массивные зубы.

– Я помню всё, через что прошел наш народ. В нейронных связях первого кортекса олл-касха хранятся все знания нашего народа. Даже если забуду я – жрецы помнят всё.

- Хыыыкхх … вы извратили само учение… вы…

- Предатели? Хаха-ха, это уже было, отец.

Когда мы снова обретём наш Юужань`тар, я обещаю, что подарю тебе смерть. Пусть и мерзкую, недостойную. Ты будешь съеден дерьмоедами, личинками мау-лууров.

- ..хррр…Ты не посмеешь, – прохрипел пленник, к которому из забытья стала возвращаться волнами привычная боль от истязаний вместе с оттоком крови достаточным, чтобы поддерживать в нём искру жизни и разума.

Шимрра Джамаане – верховный правитель юужуань-вонгов - склонился над макушкой своего отца и почти прошептал с презрением, разделяя каждое сказанное слово.

- Я перестал быть твоей дочерью в тот день, когда ты отдал меня своим жрецам… и отдам приказ о вторжении, как только доберусь до виллипа. Прощай, отец..

- До-ро`ик… Вонг… Пратте…*, - это было последнее, что услышал старик сквозь поглощающую его сознание боль.

***

Часом позже. Покои верховного правителя. Корабль-мир Балх-Тадиарр. Координаты неизвестны.

Алые стенки тонкой мембраны сомкнулись за Верховным правителем юужуань-вонгов, беззвучно герметизируя помещение.

- Оними, подай виллип, – только тот, кто знал правителя очень давно, мог бы уловить в этом шипящем голосе легкую досаду и некоторую рассеянность.

Более низкорослый, нежели его госпожа, опозоренный шут из касты формовщиков, чьё тело отторгнуло новые импланты на прошедшем ритуале, был именно тем, кто мог это уловить и даже использовать.