Страж перевала. Маг

Как раз вовремя, чтобы увидеть опускающуюся на голову дубину.

Ещё через секунду наступила тьма.

***

Тьма рассеялась, но пробуждение не принесло радости.

Тело висело в каком-то немыслимом положении. Ноги с трудом доставали до земли, спина упиралась во что-то шершавое, голова раскалывалась, а вывернутые руки затекли. Капли дождя холодили голый торс — куртки не было. Ещё не понимая, что происходит, Игорь чуть приоткрыл глаза, и зарождающийся стон так и не вырвался из груди.

Тот факт, что его привязали к дереву, мерк перед чудом: на поляне оказалось светло.

Но источником света было не солнце, а два крупных желтых шара, висящих в воздухе вопреки всем законам природы. Почва у ног оказалась очищена от лесного мусора, и на ней в беспорядке расположились причудливые рисунки. Какой-то урод, ползая на коленях, дорисовывал все новые линии и непонятные знаки. На пленника он внимания не обращал. Происходящее нравилось Игорю всё меньше, слишком сильно обстановка напоминала жертвоприношение. С ним в главной роли.

Умирать не хотелось. Игорь осторожно попробовал путы на крепость. Кисти немного шевелились, веревки достаточно надежны, но вот узлы, видно, слабоваты. За час-другой можно надеяться освободиться. Да только есть ли он, этот час?

Часа не было, не было даже минуты. Урод закончил, встал и отряхнул балахон. Размазав по коленям грязь, незнакомо выругался. Откинутый капюшон позволил разглядеть черные волосы и недовольно скривившееся лицо. Одежда напоминала декорации из какого-то исторического фильма.

Зажав в правой руке кинжал, левой мужчина принялся делать странные пассы.

Пентаграмма засветилась, и маньяк ударил. Кинжалом. Время на секунду замерло. Игорь заметил, как с лезвия полетели крошки прилипшей земли, успел понять, что сейчас умрет, закричал и даже рванулся в сторону. Бесполезно. Рука убийцы лишь чуть дернулась, и металл вошел в грудь.

— Как больно... — растеряно проговорил Игорь. И умер.

***

Как чувствуют себя мертвые?

Ответ можно узнать лишь на практике, но желающих найти его побыстрее мало.

Каждый знает, что рано или поздно его время придет, и потому запасается терпением и ждет. Лишь слабовольные глупцы иногда пытаются убежать от жизни в небытие.

Игорь не считал себя глупцом и хотел узнать этот ответ... Лет так в сто двадцать — сто тридцать. Он с радостью согласился бы подождать и тысячу, но пока таких долгожителей на планете не встречалось, а он, будучи реалистом, не рассчитывал побить библейские рекорды.