Зона Пси

Солдат несколько раз глубоко вздохнул и впритык подошёл к жене, оставаясь слухом настороже. В том месте, где должен остаться шрам – зияла кровавая дыра.

Коричневый торшер валялся поперёк дверного проёма в следующую комнату, на картине, красовавшейся над спинкой дивана, с вечернего небесного свода свисала на цепочке перевёрнутая кровавая звезда – пентаграмма. «Кто-то нарисовал, – подумал Виктор. – Наверное, кровью Барбары». Он осмотрелся: да, на ковровом покрытии валялись кисточки. Барби писала интересные картины, окончив художественную школу.

Теперь она сама оказалась в роли банки с краской. Перед тем как зайти в следующую комнату, Солдат внимательно прошёлся глазами: вокруг люстры на потолке – тоже кровавая пентаграмма, кровь ещё не подсохла, набухшие капли готовы сорваться на пол; золотистые обои на всех стенах перекрасились в багровый цвет; книги, тетрадные листки и ноты разбросаны по периметру – в кровавых брызгах.

«Беги! – закричала мысль. – Уходи скорее!»

Виктор покрепче сжал ручку ножа, перешагнул ножку торшера и вошёл в следующую комнату.

– Ох, ты, – покачал он головой. – Нет, всё же нужно отсюда валить. Да как можно быстрее. Сдуться вихрем Джина.

Вся комната залита кровью, будто поливали из вёдер. Над спинкой двухспальной кровати головой вниз висело голое тело нового мужа Барбары. И не совсем оно висело – прибито к стене через руки и ноги старинными ржавыми костылями, которыми прибивали рельсы к шпалам, и распято. Затылок возлежал на дубовой спинке, из перерезанных артерий на горле стекала кровь в эмалированный тазик, покоившийся на подушке.

Солдат упал на колени, неудержимая рвота, едва не выворачивающая желудок, сильно сотрясала тело. Мысль успела поймать себя, что звуки, вылетающие изо рта, напоминают громкое: «Крембрюллллле!» Виктора рвало и рвало, и уже не текли даже слюни, захотелось икать, горло пересохло, но внутренности продолжало выворачивать. Наконец рвотные позывы прекратились. Солдат припал лбом к холодному полу и отдышался.

«Беги! – панически верещала мысль.

– Мчись отсюда ураганом, чтоб из-под пяток пыль летела! Рви когти не оборачиваясь!»

– Да, – тихо произнёс Виктор. – Ухожу, ухожу. – Он больше не стал осматривать спальню, на карачках пополз к дверям. И уже голова почти оказалось в другой комнате, но он не выдержал и напоследок обернулся, взгляд уткнулся в окна, где на стекле размашистыми кривыми буквами начертано кровью:

«ЖИЗНЬ СВОЮ ЗАБУДЬ НАВЕКИ, ВСЯК СЮДА ВХОДЯЩИЙ ПРОКЛЯТЫЙ».