Ардан-I. Пробуждение Ваирагии

О великий Даррат! Даже не верится, что именно ему, Джариму, так повезло! Убийца срывается с места к цели.

Вот он. Лежит на земле, слабый и беспомощный. Ревёт, плачет, да дрыгает ногами и руками. Даже не чувствуется в нём угрозы, о которой говорил Повелитель. Но… это сейчас. Если позволить ребёнку вырасти, то он может стать опасным. Поэтому его жизнь оборвётся здесь и сейчас.

Джарим подходит к младенцу, и его плач тут же прерывается — ребёнок перестал орать, и теперь с интересом изучает культиста. Так не бывает.

Он должен был продолжать плакать или, если успокоиться, то постепенно, а не сразу, стоило лишь Джариму встать перед мелким.

— Ты с таким интересом смотришь на меня, — Джарим опускается на колени над ребёнком, медленно поднимает кинжал, — будто понимаешь всё происходящее. Я собираюсь тебя убить, — культист ехидно скалится. — Во славу владыки Даррата!

В глазах… в странных глазах младенца Джарим видит проблеск страха, но снова плакать тот не собирается. Лишь поднимает пухлые ладошки, будто собирается защититься…

— Умри же!

***

Проклятье! Меня услышал самый опасный зверь — человек.

Тут могло повезти, ко мне пришёл бы нормальный, но не повезло… на мой крик прибежал какой-то маньяк, в чьих глазах горит фанатичная одержимость, рот растянут в ехидной ухмылке, с губы свисает слюна, капает мне на грудь… как же мерзко и противно…

Он что-то самодовольно говорит, я его не понимаю.

Кинжал в руке уже занесён, сейчас стальное лезвие устремится ко мне! Страшно и обидно… Вот так быстро закончится мой путь в этом мире? Инстинктивно протягиваю к убийце ладони, жмурюсь, не желая видеть, как острый клинок вонзится мне в грудь…

Резкий ледяной порыв ветра, от неожиданности открываю глаза, и вижу, как голова маньяка с противным чавком отделяется от шеи, с глухим стуком падает на землю да откатывается куда-то в сторону.

Из ровной раны, будто голову отрубили бритвенно-острым клинком, хлещет кровь, тело заваливается набок, окончательно упокоившись в траве.

Проклятье! Что произошло?! Теперь я ещё и весь в крови. Горячей… она хоть немного согревает, но это ненадолго. Она быстро остынет, начнёт вонять и точно привлечёт голодное зверьё!

На меня накатывает слабость, глаза против моей воли закрываются, и я проваливаюсь в забытье…

***

— Галфал!

Маленький восьмилетний кадир отвлекается от затачивания ножа и поднимается со скамьи на зов.

— Адари, — улыбается он и машет рукой.

Галфал подбегает к сестре.