Всадники

Всадники

Егор Серковский

Хроники Мора - Клинки готовятся

Мор неслышной тенью шел по опустевшим улицам, заглядывал в окна домов и видел там изуродованные трупы, затем вздыхал и заглядывал в следующее окно, и опять видел оборванные жизни. Ремень с созданными его магией бубонными шарами качался влево-вправо при каждом шаге и грозил отвалиться, но обычно придирчивый к своей внешности Мор этого не замечал, просто шел по улицам некогда людного города. Очень многие шутили, что при такой внешности Мор должен быть полностью невозмутимым, чтобы смотреть в зеркало: лицо ему заменяла маска с клювом, на которую даже смотреть было неприятно. Нет ни в Поднебесной, ни на Земле места, где Мора не назвали бы еще убийцей, где не отворачивались при виде него. Тогда, десятки тысяч лет назад, он не хотел убивать — его хотели убить, хотели сделать это обманом. Он убивал одного Стража за другим, крутился волчком и раскидывал свои бубонные шары, раз за разом поднимал мертвых и столько же раз видел, как они падали под мечами и стрелами Светостражей.

- Ну, Мор, вот ты и встал на колени. - с ухмылкой проговорил Араил, вонзая ему копье в горло.

- Ну, Мор, вот теперь тебе и конец настал, Всадник проклятый! - кричал ему Изарий, когда в спину израненному Всаднику воткнулась шестнадцатая стрела.

Мор сделал последнее в своей жизни движение, и все вокруг затихло навсегда.

Где теперь те, кто пытал его там, на Холме Отпущения? Схватившие его ангелы отпускали грехи предателям-людям прямо там, позволяя им разок-другой ударить Мора, как бы в награду за смелость.

Где теперь они? А Мор жив, Мора им не убить, Мор тогда умер сам и унес с собой и Стражей, и предателей, и миллионы ни в чем не повинных жизней. Теперь он здесь, в мертвом городе, в призраке города, в его жалком отражении, пусть и реальном. Он готов к бою, готов убить хоть саму Смерть с Сатаной вместе, но отныне не быть ему изгоем, ничем того не заслужившим.

Так сказал Мор.

И будет так.

Тонкие, неосязаемые нити сплетались в единое целое за спиной Мора, прокладывая себе тропы в пропитанном ужасом и скорбью воздухе. Первой, как всегда, появилась коса: Смерть не могла существовать, не показав любому встречному свою гордость, которой она косила и людей, и ангелов, и иногда траву.

- Твоя вина во всем этом, Мор.