Яровик

Мало ли что, вдруг обратно на тех запасах плыть придётся? Десять дней от берега Наксов до острова, если ветер не противный будет, а такое не редкость в Студёном море.

Ратники бодро шагали, несмотря на неполные животы, смотрели напряжённо, сосредоточенно. Половина из них — безусые отроки*, первый раз пошедшие в вик, а другая — закалённые гридни.* Так всегда и бывало: одних молодых смысла нет отправлять — сгинут. Ветераны одной ватагой тоже редко собирались: молодёжь учить надо, да и удачу новички приносят, а вернее стрелу шальную или копейный тычок на себя принять могут.

Бывалым тоже жить охота. Завсегда лучше новичка хоронить, чем давно знакомого, да испытанного.

Впрочем, ватаги редко большие потери несли — воевать ватажники умели, и сталь добрую на острове выплавляли, ни у кого такой не было. Только мало на Снежном железа — глубоко копать нужно, чтоб до него добраться.

Яровик вёл отряд, заглядывая в старую карту. Он нёс её в кожаном туле, рядом с таким-же для стрел.

Срисовал у отца — князя. Добрая карта — много чего на ней есть: удобные гавани нарисованы, селения прибрежные, даже линия берега похожа! До всех важных мест стрелки с рунами — сколько идти придётся от ближайшей картинки. Лучше Северных карт нет ни у кого. Однажды купчину южного взяли — так у него не понять что нарисовано: полосочки, чёрточки, значочки. Поначалу думали — чародейство какое, придали колдуна огню, да потом чёрного светопоклонника взяли — он разъяснил, что это за пергамент.

По карте выходило, три склянки им идти. Сама стеклянная штука на лодье осталась — очень уж важная вещь для мореходов, и в походе неудобная. Большой сосуд с тонким речным песком — такой с собой не потаскаешь.

Княжич достал деревянную коробочку из небольшой походной сумы, открыл и повернулся к берегу. Подцепил пальцем металлический пруток внутри коробочки, выставил его вертикально, и тогда обернулся туда, где должен быть север.

Посмотрел на тень, лёгшую на нарисованный внутри циферблат. Добро! Недолго шагать осталось.

Вскорости стали попадаться поля по пути, мелкие, огороженные низкими каменными стенками. Когда впервые такое увидел, Яровик удивился — зачем? Потом, погуляв по наксовым землям, понял: такое поле расчистить немалого труда стоит, а каменьев с него гора выйдет. Лень людям далеко камни таскать, вот и нашли применение.