Двое из легенды

— Но, если защита до сих пор действует, значит истинный король жив? — произнесла Онере с надеждой.

Остикус кивнул.

— Я в этом уверен. Как и в том, что когда-нибудь он или его дети вернутся на престол, и жизнь в королевстве изменится к лучшему.

Когда гости разошлись, Остикус, поворошив догорающие угли, присел у очага. Воспоминания разбередили душу, вернув прошлое и вместе с ним — тревогу.

Подкрутив фитиль, старейшина спустился в подпол и, отомкнув сундук, достал длинный плоский предмет, завернутый в холстину.

Из-под откинутой ткани блеснула рукоять старинного меча, лезвие преломило свет и вновь скрылось под слоем ткани.

Когда-нибудь, как было обещано давней грозовой ночью, настанет время вернуть Элбрет хозяину. А пока остается только ждать и надеяться, что жизнь не закончится раньше положенного срока.

Воспоминания по-прежнему не отпускали. Оставив лампу в доме, Остикус вышел на крыльцо, подставляя лицо холодному осеннему ветру. Перевернутая чаша небес сияла крупными звездами. Защитный купол был невидим для глаз, но старейшина чувствовал, что он по-прежнему есть.

Легкое чувство тревоги, тенью упавшее на сердце, он приписал воспоминаниям, так неожиданно всплывшим из глубин памяти этим вечером. Темнота, царящая вокруг, вновь вернула его в ту грозовую ночь пятнадцатилетней давности, когда мир перевернулся, разбившись на осколки, которые ранили и его тоже.

В глубине души он жалел, что рассказал сегодня об истинном короле, хотя и понимал, что время ответов уже не за горами.

* * *

Не только старейшине лесного народа этим вечером пришло в голову говорить о прошлом.

В самом сердце Запретного леса, в маленькой неприметной хижине тоже вспоминали о той давней ночи.

Ярко горел очаг, бросая редкие голубоватые искры в полутьму окружающего пространства. У магического огня расположились двое: охотник по имени Ос, обтачивающий ножом древко будущей стрелы, и юноша, очень на него похожий — такой же сухощавый, темноволосый и темноглазый. Прищурившись, он глядел на огонь, задумавшись о чем-то своем, слушая историю отца вполуха, потому что знал ее наизусть.

А когда она закончилась, слово в слово повторил вопрос, прозвучавший далеко отсюда, в комнате Остикуса:

— А дальше?

— А дальше — великая тайна, — усмехнувшись, ответил отец.

В комнате воцарилось молчание, прерываемое только звуком срезаемой коры, с тихим шорохом падающей на пол.

— А ты как думаешь, Рейн, какую дорогу выбрал король? — внезапно спросил отец, вырывая сына из раздумий.