За горами, за долами...

Если хочешь, можем сходить в ресторан сегодня вечером, — предложил парень.- Замечательно... уже представила меню: стейк, лазанья, фрикасе... и все это из риса, - продолжала разнос девушка.

Парень вздохнул и устало потер пальцами переносицу.

— Флави предупреждала, что так будет, — произнес он.

— А вот с ней у меня будет особый разговор, — произнесла Аржент.

— Мара, прошу тебя. Я понимаю, что виноват, я не должен был так поступать, но ты своим отказом не оставила мне выбора. К тому же я очень хотел, чтобы ты побывала у меня в гостях.

Пойдем, я покажу тебе твою комнату, — говорил Акира.

Комната, отведённая ей, была маленькая, но уютная. Парень принес её чемодан и вышел, давая ей возможность отдохнуть и обвыкнуться в новой обстановке. Мара села на кровать, затем легла и закрыла глаза. Девушка вовсе не ожидала от парня такого коварства, ведь искренне считала его близким другом, прекрасно понимая, что идея была вовсе не его, а Флави, и это удручало её ещё больше. Она чувствовала себя совершенно опустошенной и всеми преданной.

Всё вокруг казалось чужим и немного пугающим. Накатила дикая тоска, и девушка, уткнувшись в подголовник, тихо заплакала. Через некоторое время, час, а может, больше, она услышала осторожный стук и шорох открывающейся двери. Вошел Акира и сел рядом.

— Пойдем поедим, — сказал он, но Мара только отвернулась в знак протеста.

— Ну перестань, — сказал он, поворачивая её к себе лицом. Но, увидев её заплаканное лицо, немного испугался, обнял, заставил сесть.

— Мара, успокойся, пожалуйста, — шептал он, и его золотистые глаза стали цвета расплавленного золота.

— Прекрати, не смей, я не разрешала тебе… — пыталась она оттолкнуть его.

— Мне не нужно твоё разрешение. Я всего лишь хочу тебя успокоить, — сказал он и наклонился, чтобы поцеловать её, но Мара увернулась, и его губы скользнули по её щеке.

— Отпусти меня... Я тебя ненавижу, — слезы снова застилали её черные глаза.

— Пусть так. Я это заслужил, но я не хочу, чтобы ты плакала, — сказал он, плотнее прижимая девушку к себе, успокаивающе поглаживая её по волосам.

— Мне уже и этого нельзя, — сказала она, отворачиваясь от него.

— Не забывай, когда плохо тебе, плохо и мне. Не надо относиться к пребыванию здесь, как к пленению. Я не стану держать тебя взаперти. Мара, я очень дорожу тобой, и ты это знаешь. Что бы ты ни думала обо мне, — говорил он, поглаживая девушку по лицу.

Мара посмотрела на него. Его ласковый теплый взгляд действительно успокаивал.