Хранители. Дары небесные

Шар? Ты случайно с Азмарией не баловалась чем-то крепким после моего ухода? … Я серьезно. Стой, успокойся. Завтра увидимся с Азмой у нее. С утра рано, чтобы я успела в уни… Я поняла, что это важно. Сказала же завтра. С утра. Все, увидимся.

Девушка опустила медово-зеленый взгляд на кота. Она явно была не в восторге от того, что услышала на том «конце провода».

Завтра важный семинар. Тяжелый конспект, который она минуту назад, словно щелкунчик, расщелкала. И важная, неотложная, внезапная встреча, что, скорее всего, станет причиной неявки в университет.

Как все совместить? Как все успеть? Как всем угодить?

‒ Ох, да у меня сейчас голова разболелась от мыслей. – Мэген сжала виски, боль слегка притупилась – Я так устала, как же мне все успеть? Могла бы я раздвоиться!

Щелчок. Все мысли словно онемели. В голове стало настолько тихо, что Мэген зависла в одной точке. Ее взгляд был направлен во внутрь. Возникло слово. На черном фоне оно горело, переливалось золотом, и было настолько ярким, будто хотело все осветить изнутри.

И как только оно появилось, губы сами разжались. Этот язык девушке был незнаком. От него веяло древностью и возвышенностью. Она произнесла слово, не контролируя мышц лица. Кухню залил желтый свет. Кот зашипел и сорвался с места. Мэген не понимала, что происходит. Страха как такового не было. Был шок. Яркий огненный свет закружился в воронке и растаял. Придя в себя, Мэген подняла голову и встретилась с такими же медово-зелеными глазами. Она смотрела на саму себя.

Глава 2

В большом темном зале, пропитанным холодом и тьмой, раздался гнусавый хохот:

‒ Знаешь, Зунзибар, я был уверен, что Высший уже откажется от борьбы.

Но он оказался глупее и беспечнее, чем я предполагал. Он считает, что какие-то три Хранителя, пробудивших силу, смогут меня одолеть? Расстроить наш план? Ха-ха-ха... Как думаешь, кому он поручил столь ответственную силу?

‒ Нет, Хозяин – заулыбался демон.

‒ Трем девицам с Земли, которые только и умеют, что тараторить о мужчинах и красоте. Ах, видно, от страха неизбежного он решился на такой опрометчивый поступок.

Глупый, глупый ход.

Наконец, из мрака, опираясь на бархат багрового кресла, появилось лицо. Лицо с острыми чертами, мимическими морщинами и бледностью, словно на тебя смотрел сам мертвец. Глубокие впалые глаза, злобно сверкали из-под черных бровей, губы были сухи и натянуты в улыбке. Владелец этого неприятного лица вышел из тени полностью. Это был высокий человек с широкими плечами, но с худощавым телосложением.