Хроники черной луны

Длинной, до блеска начищенной бронзовой цепью рабам сковали руки – отличный «крысиный хвост».  Заскрипела отодвигаемая охранниками решетка, связанных людей пинками и палками выгнали на арену. Чернь на трибунах завыла: «Смерть крысам!». Мое переполненное болью и жестокостью тело не выдержало - пустой желудок остатками желчи вывернуло наизнанку. 

Крысолов медленно побежал по кругу вдоль правой, дальней от нас, стены арены. Рабам-крысам не осталось ничего другого, кроме как, спасаясь, побежать вдоль левой. Бег по кругу на потеху публике. Но в отличие от настоящих грызунов, эти крысы обречены - с арены для крыс есть только один выход. И он не для живых. 

Могучий огромный Крысолов с каждым шагом-прыжком настигал замученных жертв. Он бы мог сделать это намного быстрее, но зачем портить преставление. Звонкую монету платят за зрелище, а не за банальную смерть.  Зато голодные, забитые крысы старались из последних сил. Правый вырвался вперед и тянул за собой цепь со второй прикованной жертвой. Изможденные, забытые всеми богами и уже отмеченные смертью -  жить обоим осталось не дольше половины круга. 

Вот Крысолов нагнал их. Сверкнул бронзовый крюк и впился в плечо отставшей крысе. Раб дико закричал. Рухнул на песок, роняя напарника, и сразу сник, отдавшись на волю немилосердной судьбы. Второй оказался жизнелюбивей. Перевернулся на спину и, упираясь пятками в песок, старался отползти. Крысолов не торопился. Он никогда не торопится. За спешку платят меньше. Прижав безвольное тело к земле, дал толпе насладиться зрелищем. Картинно раскачивая, выдрал крюк из развороченного плеча хрипящей жертвы. Покрепче уперся ногами и почти без замаха, одной силой рук вбил крюк в лежащую на песке голову. Фонтан крови залил штаны и руки, но разве стоит герою обращать на это внимание? 

Толпа завизжала, как довольный, но еще не насытившийся хищник: - Бей, бей! Смерть ему!

Оставшийся в живых раб перестал сопротивляться, безвольно замер на песке. Закрыл голову трясущимися руками. Крысолов бросил крюк на землю и встал над рабом в позу дровосека, широко расставив ноги. Замахнулся и с громким выдохом опустил топор. Хруст костей, фонтан крови и перешедший в тошнотворное бульканье крик. Раздался противный липкий звук перерубленной шеи. Зрители ликовали - Крысолов знает свое дело. Он подхватил отрубленную голову за волосы и отошел к центру арены. Обрубок шеи густо сочился кровью.