Атрак

И тарелон знал недостаточно о своём отце: что тот был великим воителем, что ему подвластен тарто́б, дух войны – мощное оружие в умелых руках и гибель в руках глупых. Это оружие бог войны мог наслать на кого угодно, и всякий, – будь то хоть воитель, хоть чародей, хоть бог, – всякий подпадал под него, лишался рассудка, и был гоним лишь одной жаждой – воевать. Не побеждать, не продавать дёшево свою жизнь, не захватывать – просто сражаться, вечно и без передышки. Знал Дракалес о мощи отца также немногое – что мог тот одним лишь усилием воли, одним лишь желанием сокрушить целый мир, целую планету, целое государство, целый город, район, строение или существо.

От мысли его нигде нет укрытия, от мощи его не защитит ничто. И сын боготворил своего отца и создателя, почитал, как подобает почитать бога. Дракалес знал не совсем достаточно о нём, и знания эти он перенял не от него. Лиер поведал молодому воину о могучем угнетателе, о Победоносце, о сокрушителе. Тарелон видел своего отца множество раз – он мог спокойно входить в его покои, расхаживать в них, брать, что ему вздумается, но лишь одного он не мог – получить от отца слова. Всякий раз, как ни поднимался Дракалес на крышу обители своего отца, тот стоял там, такой безмолвный, такой грозный, такой могучий. И хоть взгляд его был направлен вперёд, туда, где находилось его воинство, было видно, что он блуждал в пустоте, как словно был он не живой. И всякий раз, как Дракалес ни вопросил бы к нему, в ответ было лишь безмолвие, как словно отец его не слышал, не видел, не замечал. И уяснил для себя воитель: вот он, бог войны, истинный бог войны: немногословен, грозен, неподвижен.

Молодой томелон лишь единожды слышал голос своего отца – тот миг был мигом его сотворения, когда ещё ничего не ведающий будущий воитель лишь только увидел всё, что его окружает. Увидел вечную снежную бурю и тьму. Увидел множество поверженных и убитых. Увидел, как ратарды победили. И звучали эти речи так:

- Имя тебе – Дракалес. Ты – избранный, тот, кому предназначением уготовано занять моё место.

И с тех пор томелон Датарол не проронил ни слова и был извечно безмолвен, грозен и велик. И сын его стремился быть таким, мечтал, желал всей душой. По подобию этого воинственного величия были сотворены войска наследника, ваурды. Они были безмолвны, грозны, точны. Они лишь выполняли приказы своего повелителя, повелителя Дракалеса, ведь Датарол над ними уже не имел власть, они беспрекословно выполняли любое слово тарелона, каким бы оно ни было.